Действительно, чего это я застопорилась? Пока направлялась к Ленару, лихорадочно соображала, как следовало поздороваться. Стоило протянуть руку или просто ограничиться вежливым кивком? Особенно учитывая, что мы расстались при весьма странных обстоятельствах, а в течение двух месяцев я общалась только с его помощником Дэниаром. К слову, если судить по письмам, секретарь был весьма приятным молодым человеком, грамотным, педантичным и с разборчивым почерком.

Кристоф решил дилемму без участия смущенных выпускниц Института благородных девиц. Пока я продумывала варианты, он сгреб меня в тесные объятия вместе с саквояжем, напоясной сумкой и взвизгнувшим от восторга внутренним голосом.

— Привет, господин Броз.

— Здесь жарко, — хотела стыдливо отодвинуться я.

— Как в аду, — согласно пробормотал он мне в макушку. — Я весь день провел в зале суда и едва не опоздал. Ты просто божественно пахнешь!

— Я шесть часов провела в вагонетке под брюхом дракона. — Мандраж схлынул, и ко мне вернулась ирония. — Божественно пахнуть я могу только коровником.

Ленар пробормотал нечто невразумительное, кажется, обругал благородных девиц, умеющих тонко портить романтичные моменты (какая романтика, когда к спине платье липнет?), и отстранился.

— Тебе не стоило приезжать, экзамен уже на носу. — Он забрал саквояж.

— Моя младшая сестра пропала из пансионата двое суток назад. Что мне прикажешь, сидеть и спокойно зубрить грамматику? — раздраженно буркнула я. — Я понятия не имею, где она.

— У меня в конторе, — подсказал Ленар, осторожно подталкивая меня к выходу.

— А? — исключительно по-умному отреагировала я.

— Ты же прислала магическую почту. Как только послание пришло, твою сестру начали искать. Иветта сутки провела в стражьем участке — некому было внести залог. Когда я был на слушании, мне передали записку, что с ней все в порядке.

— Почему ее арестовали? — ужаснулась я и поймала себя на идиотской мысли, что из нас получились отвратительные потомки славного рода Вермонт. Одна пишет эротику, а вторая бродяжничает, и мы с одинаковой скоростью катимся по наклонной дороге в преисподнюю. Вот, наверное, дед обрадуется встретить внучек в полном комплекте! Он всегда говорил, что на том свете попадет в ад.

— Она пыталась сдать в ломбард магический артефакт, — продолжал Кристоф, пока мы направлялись к широко раскрытым дверям порта. — Хозяин решил, что вещь краденая, и вызвал стражей.

Нет! Определенно в ад нам скатываться не стоило! Если бабка Вермонт тоже попала к бесам, то за попрание семейной гордости и сбыт с трудом утаенных от кредиторов реликвий она примется Иветте грызть мозг (не в прямом смысле этих слов, хотя кто знает, что делается в аду).

— Не понимаю, за что я перечисляю огромные деньги в пансион, если оттуда убегают дети, — недовольно проворчала я. — Иветта всегда была послушной девочкой!

— Может, твоя послушная девочка начала взрослеть и стала непослушной?

— Ты ничего не понимаешь в нравах благородных девиц, — буркнула я.

— Я выставил из собственной спальни почти три десятка несовершеннолетних соблазнительниц! Поверь мне, после такого нападения я кое-что понимаю в нравах благородных девиц.

— Не чеши всех под одну гребенку, — огрызнулась я.