Почему мне раньше не приходило в голову, что дубина — универсальное лекарство от любой дурости? Жаль, в сумочку ее не засунешь и Эдона Рауфа не пристукнешь, когда он надумает возникнуть на горизонте.

Скрестив руки, как два восторженных пони, мы выскочили из круга танцующих. У выхода я поблагодарила партнера за великолепные во всех отношениях скачки и милостиво приняла поцелуй, едва тронувший пальчики. На этом посчитала долг танцевальным богам отданным, вечер законченным и улизнула из бального зала. В конце концов, на вечере осталось такое количество благородных девиц, что потерю одной никто не заметит. Особенно опаздывающий ректор.

В рекреации возле столов с пуншем и легкими закусками я обнаружила хмурого Эдона Рауфа и немедленно спряталась за колонну. Выбиралась тихонечко, по стеночке, старательно притворяясь тенью. После шумного бала гулкая тишина огромного помещения казалась почти оглушительной. Наплевав, что выгляжу нелепо, я стянула неудобные туфли на высоких каблуках и с наслаждением встала на холодный пол горящими ступнями. Придерживая длинный подол, я спустилась в холл. Тяжелая парадная дверь распахнулась, злым сквозняком взметнув легкую юбку, и с улицы вошел Ленар.

Мы столкнулись буквально нос к носу. Без преувеличений на несколько мгновений я остолбенела.

— Меня ждала? — широко улыбнулся он.

— Чтобы с порога запустить туфлей, — по привычке огрызнулась я. — Что ты здесь делаешь?

Кристоф был в том же утреннем костюме, на лице темнела щетина, волосы растрепались.

— Я вернулся.

— Забыл что-то важное? — Я отчаянно и решительно не замечала, как от восторга в ребра тяжело бухалось сердце.

— Вроде того, — кивнул он. — Девять часов назад я приземлился в Аскорде и вдруг вспомнил, что давно не танцевал с очаровательными благородными девицами.

— То есть ты прилетел в столицу, потом в голове стрельнуло, что ты хочешь на студенческий бал, развернулся и еще девять часов добирался обратно. Я ничего не упустила?

— Выглядит странно? — Ленар держал руки в карманах, на лице расцветала широкая открытая улыбка.

— Не то слово. Позволь перефразировать тебя самого. Я верю, что в твоих поступках есть логика, но пока ее не прослеживаю.

— Никакой логики, — покачал головой Ленар. — Я сам в шоке.

Неожиданно до нас долетело эхо девичьих голосов. Не сговариваясь, мы нырнули в глубокую нишу в стене и спрятались от лишних глаз. Было тесно и жарко. Между нами оказались зажатые туфли и моя рука. Хихикающие девушки прошли мимо, а мы не подумали выбраться из укрытия. Смотрели друг другу в глаза и не шевелились, боясь испортить романтику момента.

— София, — тихо вымолвил Кристоф. — Как мне с тобой потанцевать?

— Выбраться из ниши и просить разрешения у наставницы Ру. На балах она исполняет роль надсмотрщицы и девичьей совести.

Глаза у Ленара были темные, шальные, с расширенными зрачками.

— На самом деле я совсем не хочу танцевать. Я летел шесть часов в небе и думал, что мучительно хочу тебя поцеловать, — хрипловатым голосом вдруг признался он.

— И что тебе мешает?