Глава 4

Практически до самой Москвы мы ехали молча. Никита гнал как сумасшедший, видимо всеми силами пытаясь оказаться от Барвихи подальше и как можно скорее. В общем и целом, я полностью разделял его желание — следов мы за собой вроде бы не оставили, но вот и рисковать понапрасну незачем. Лишь когда мы въехали на городские улицы, он немного сбавил темп, и я почувствовал, как общее напряжение немного спало. Да и гнать здесь уже было ни к чему, еще полиция увяжется, возись потом с ними.

— Вы с видеонаблюдением разобрались? — спросил я, чтобы хоть о чем-то поговорить. Скучно просто так ехать, да и следовало этот вопрос все-таки выяснить, а то мало ли, что там у них вышло.

— Да, — ответила Касаткина. — Вообще без проблем получилось. Зашли в административное здание, там дрыхли все. Нашли комнату охраны. Ну как охраны — одно название, сидит какой-то дед и дрыхнет. По идее он в камеры должен смотреть, что происходит, а он спит.

— Ну, нам-то все равно — камеры на территорию не выходят, только парковка и административное здание под наблюдением, — сказал я. — Мы же это проверили.

— Понятное дело, но все равно, спать-то он не должен, раз у него вахта ночная, правильно? — парировала Настя.

Вот с этим не поспоришь, спать не должен.

— Короче, мы его разбудили, а он даже не понял толком, что произошло, — продолжила она. — Спросили, где видеорегистратор и прочее барахло? Он обосрался от страха и все показал.

— Еще бы он не обосрался! — хохотнул Чернов и посмотрел на меня в зеркало заднего вида. — Он такое только в кино по телику видел! Врываются какие-то люди, ночью, в балаклавах, с пистолетами! Хорошо, что хоть кони не двинул со страха, а то жалко старика, нам то он ничего не сделал.

— Ну так тот парень на стоянке, которого ты в нокдаун отправил нам тоже вроде как ничего не сделал, — сказал я. — Просто ждал свою проститутку. Но, видишь, как оно бывает, теперь лежит возле своей тачки звездочки считает.

— Судьба у него такая, братан. Просто ему в эту ночь не повезло, — ответил Чернов. — Как и проститутке — Витька ей тоже в ухо заехал.

— Да видел я ее, — кивнул я. — Я, когда из их дома вышел, она в беседка лежала, отдыхала.

— Сама виновата, — пробурчала Настя. — Нечего было свои вещи где попало разбрасывать, тогда и возвращаться бы не пришлось. Овца тупая.

Логика железная, здесь не поспоришь.

— А вообще ты особо за нее не переживай, — продолжила Касаткина. — С ее работой, я думаю для нее подобного рода сюрпризы вполне обычное явление, даже не обратит на это внимание. Так, очередной форс-мажор, не более того.

— Да я и не переживаю, — честно ответил я. — У каждого работа со своими нюансами, тут я с тобой согласен. Пусть скажет спасибо, что жива осталась и то хорошо.

— Ладно, хрен с ней с девкой, самое главное, что дело сделали и все живы-здоровы, а остальное ерунда, — сказал я и потянулся. — Теперь бы еще Северову на хвост никто не присел и можно сказать, что все прошло гладко.

— Макс, что за мрачные мысли? — спросил Никита и укоризненно посмотрел на меня в зеркало заднего вида. — С чего бы вдруг ему кто-то на хвост сел? Всех, кто мог что-то кому-то сказать мы ухлопали, а раньше утра «рубинов» никто не хватится, так что не вижу смысла вообще об этом думать. Вот утром канитель начнется, вот это другое дело. Но это уже совсем другая история и к нам она не будет иметь никакого отношения.

— Ну это как посмотреть, — вмешался в разговор Иван. — Видео с нами мы утилизируем, это само собой, но вот по остальным приметам найти нас можно будет. Так что…

— Вань, не каркай, — отозвался Чернов. — Будем живы — не помрем. Не с нашей работой, о таких вещах париться. Если так думать, то можно вообще на задания не ходить. Не могли же мы всех там в «Плакучей Иве» этой вырезать, правильно?