– А что он творил на Дэрне? – с сарказмом спросил Кимар.

И Громур рассказал ему мои подвиги, упуская конечно, что спасал я принцессу. Про нее вообще речи не шло. Но в красках командира вышло хорошо, я даже загордился собой, какой оказывается герой.

Громур вышел и по моему взгляду понял, что я все слышал. Я поспешно встал. Уже понял, что меня приняли.

– Прощаемся Сирус, – вздохнул он и обнял меня крепко. – Ты не подведи, ладно?

– Буду стараться командир, – пролепетал я. Стало грустно.

– Сейчас я твой друг, – сказал Громур и отпустил меня из своих объятий, чтобы посмотреть в глаза.

Слово «друг» кольнуло в сердце. Я нахмурился, давя в горле ком.

– Единственный, – выдавил в ответ.

Плакать нельзя, хватит быть размазней!

– Не прав ты Сирус, – сказал с улыбкой Громур и, прислонившись к моему уху, шепнул. – Манса я вытащил, как и тебя, не думай, что забыл о твоем друге. Он помогал нам обоим, я не мог поступить с ним плохо. Он хорошо устроился во флоте на обслуживающем челноке. Только это наша тайна. Если проболтаешься пацан, меня казнят за невыполнение приказа принцессы.

Я резко закивал. Радость переполняла меня. Мой друг воскрес из мертвых, я оплакивал его много дней. А теперь узнаю, что он жив здоров. Нахлынула радость! Пройду школу и вернусь на флот, мы с ним обязательно должны увидеться.

Пока тихонько смеялся, Громур смотрел на меня и улыбался. Потом он вдруг посерьезнел.

– Теперь слушай внимательно, Сирус, – начал он. – Правила школы суровы, следуй им точно, не нарушай, слушай преподавателей беспрекословно. Эмоций не показывай никому, слезы, смех, можешь в темноте под одеялом, но ни при варийцах. Тебя будут проверять, провоцировать, унижать, говорить гадости, но ты стойко держись и не поддавайся. Будь честен, завоюй любовь коллектива и найди здесь друзей. Будь сильным, каким был на Дэрне, этого будет им всем достаточно.

Громур рассмеялся и снова обнял меня.

Вскоре он улетел.