— Вы лжете, мсье! — холодно сказала Элизабет. — Я вижу это по вашим глазам, по тому, как вы говорите. Чего вы боитесь?

— Ничего я не боюсь! — отмахнулся торговец. — Вот еще!

— А за деньги вспомните?

— Нет, я человек честный. Эх, черт с вами! Часы мне принесла жена Биффара года два назад. Совсем поиздержалась, бедная. Муж у нее погиб во время крушения «Бургундии». Читали в газетах?

— Нет, я жила в провинции.

— В 1886 через Атлантику пустили четыре судна: «Бургундию», «Шампань», «Бретань» и «Гасконь». «Бургундия» вышла из нью-йоркского порта 2 июля прошлого года и через два дня, утром, в тумане, столкнулась с большим парусным судном. Через час пароход начал тонуть. Больше пяти сотен погибших, к вашему сведению[11].

— Ужасная трагедия! — не стала спорить Элизабет, которой вдруг стало не по себе. — Я предпочла бы и впредь этого не знать: мы сегодня отплываем.

— Надо же! А я бы к кораблю и близко не подошел, даже если б приплатили!

— Значит, эта женщина, вдова, принесла вам часы? Адрес знаете?

— Улица дю-Пор, барак с желтыми ставнями. Это за Саутхемптонским причалом, в пяти минутах ходьбы. Только вы ее не обижайте, в одиночку детей кормит.

— Благодарю вас, мсье.

Элизабет положила часы в сумочку и отдала пачку купюр антиквару, который поспешно сунул их в карман штанов, после чего упаковал для нее статуэтку и ножичек для бумаги. С пакетом под мышкой молодая женщина вышла, едва улыбнувшись ему на прощанье.

«Время еще есть! Ну конечно я успею! — убеждала она себя. — Дэни Биффар! Это имя было указано в бумагах, которые я нашла в бумажнике, на чердаке!»

Дважды она спрашивала дорогу, да и людей в порту было столько, что пришлось потолкаться.

«И почему я не подумала об этом раньше, еще в Париже? Можно было приехать в Гавр за несколько дней до отплытия, и дядя Жан мне помог бы, — корила себя Элизабет. — А вместо этого я томилась от скуки и рыдала!»

На место Элизабет добралась запыхавшейся, с раскрасневшимися щеками. Барак с желтыми ставнями примыкал к складским помещениям. Узкая, мощенная камнем улочка пропахла тухлой рыбой и прогорклым маслом.

Она постучала в приоткрытую дверь. Изнутри крикнули: «Входите!»

— Мадам Биффар? — спросила Элизабет.

Перед ней стояла седая женщина самого убогого вида, в грязном головном платке и с поникшими плечами.

— Вы из благотворительной организации? — спросила женщина. — Мне обещали выдать постельное белье — в воскресенье, после мессы.