Женская сумочка, полная разнообразных личных вещей… Эван секунду поколебался, прежде чем запустить руку в неизведанные недра.

– Нет, в боковом кармане. В другом боковом кармане. Нет, это от рабочего кабинета. Да, вот эти. Спасибо. Вы просто душка.

Едва дверь открылась, женщина вошла внутрь, толкнув ее боком и оставив ключи в замочной скважине. Эван вынул их и проследовал в квартиру за Мией, чтобы занести ключи внутрь.

– Простите, – прошептала она, обернувшись через плечо. – Заходите. Только не заглядывайте в ванную. – Мия указала на дверь подбородком. – Оказывается, пластилин не проходит в слив.

С этими словами она скрылась в комнате Питера, оставив Эвана в гостиной одного. Он положил ключи на стол и повернулся, чтобы уйти, но затем заметил одну из цитат, приклеенную у телефона на стене. Она была написана почерком Мии: «Следуй за тем, что важно, а не за тем, что выгодно».

Насколько эти правила отличались от Заповедей, по которым жил он! Написанные женской рукой, наклеенные на стены и холодильник… Как там сказала Мия? «Довольно хлопотно растить человеческое существо». Эван задумался об этой другой жизни по другим правилам, о той дороге, на которую ему не довелось ступить. Затем снова прочел записку и решил: какого черта!

Эван не ушел. Вместо этого он уселся на диван и принялся ждать в тишине.

Через несколько минут Мия, потягиваясь, вышла из комнаты Питера.

– О господи, он так быстро растет!

Женщина прошла на кухню и вернулась с двумя бокалами вина, один из которых протянула Эвану.

– Слава богу, что Питер – хороший мальчик, – сказала она, присев на диван рядом с гостем и сделав глоток.

Эвану показалось, что она хочет что-то добавить, и он не стал ее прерывать.

– Мы с мужем не могли иметь детей, поэтому усыновили Питера через год после свадьбы. – Мия наклонилась, ставя стакан на стол, и ее юбка задралась на несколько дюймов выше коленей. – Мы как раз купили дом, – продолжила женщина, собирая волосы в хвост и завязывая их лентой, которую она сняла с запястья. – Рак поджелудочной. Не так должна была закончиться эта история, верно? – Мия положила руки на колени. – Но именно так она закончилась.

Ночник, висевший на противоположной стене, освещал ее густые каштановые волосы, подсвечивая кончики. Эван обратил внимание на изгиб ее шеи, на родинку на виске, на то, как Мия поджимает пухлые губы. Он и раньше замечал в ней многое, но на это обратил внимание впервые.

– Вы жалеете?

– О том, что вышла замуж? Нет, ни минуты. – Она задумчиво прикусила нижнюю губу. – Я скажу вам, о чем я жалею. Не о ссорах – ссоры неизбежны. О глупых ссорах. Вроде тех, когда начинаешь выяснять, говорил ли он со мной за обедом снисходительно и просила ли я его отметить эту дату в календаре. Эта глупая ругань… Потом мы весь день ходили надутые. Столько потерянного времени… – Женщина покачала головой, и у нее в волосах заиграли отблески света. – Поймите меня правильно. Конечно, это был настоящий брак с настоящими проблемами, но мы любили друг друга. О да, я любила его. Мужик может любить миллион женщин, однако мужчина, настоящий мужчина, любит лишь одну, но в миллион раз сильнее, – произнесла Мия, вновь потянувшись за бокалом. – Ох, боже мой, знаете… Было бы куда проще, если бы он бросил меня. Если бы ушел к какой-нибудь секретарше.

– Разве люди до сих пор так поступают?

– Не думаю. – Мия сделала глоток. – Но смерть… – Она покачала головой. – Это пытка. Тем более что он так и не умер для меня окончательно. Он мученик. Чертов святой. В моей голове он все еще идеален.

– Повезло ему, – сказал Эван.

Мия впервые посмотрела ему в глаза с тех пор, как села. Их шеи щекотал воздух из кондиционера, на кухне гудела электрическая лампочка, а где-то вдалеке пришел в движение лифт.