– Теперь все будет в порядке.

Мемо потянулся за ручкой и нацарапал еще пару слов: «Типерь они нас дипортируют. У меня нет визы. Я нилигал».

Эван оставил блокнот на его кровати рядом с рукой.

– Нет, не депортируют. Ваше имя теперь в базах данных иммиграционной службы, завтра утром на ваш домашний адрес придут документы по грин-карте. Это вам подарок на праздники. – В последний раз заглянув в папку с историей болезни, он положил ее на место. – Они вас здорово отделали.

«Видили бы вы другого парня», – нацарапал Мемо.

Эван улыбнулся. Глаза мексиканца озорно блеснули, но тут же вновь омрачились тревогой.

– Отдыхайте. – Эван похлопал его по руке. – Я со всем разберусь.

С асбестовой крыши заброшенного магазинчика Эван пробрался в окно под потолком, повис, схватившись за подоконник, и оказался внутри. Теперь его ноги находились в десяти футах над бетонным полом. Оттолкнувшись от стены, он приземлился, согнув колени, и сразу же перекатился вбок, чтобы равномерно распределить силу удара.

В углу лежал потрепанный двойной матрас, но девочка спала на полу. Склад при магазине был небольшим – идеальное местечко, где можно кого-то держать взаперти.

От голых стен эхом отражались голоса каких-то мужчин, переругивавшихся в комнатке дальше по коридору, – судя по всему, раньше там располагался офис менеджера. Эван уже успел заглянуть в окно под крышей: трое мужиков сгрудились вокруг цифровых весов и из-за чего-то пререкались. Эван заметил на них тюремные татуировки, в том числе слезу под глазом. В комнатке работала камера наблюдения – видимо, передача велась куда-то за пределы этого места. Остальными помещениями магазина явно никто не пользовался: кое-где провалился пол, повсюду валялась щебенка и ржавые железки.

Встав на ноги, Эван тихо подошел к Изе, стараясь не напугать девочку. Только теперь он понял, почему она спит на полу: Иза уступила место на матрасе розовому плюшевому мишке с вислым ухом. Голова медвежонка лежала на подушке, единственное в комнате одеяльце было заботливо подоткнуто.

Эван осторожно опустил ладонь девочке на плечо. Она подняла голову. Ей было лет четырнадцать-пятнадцать, но точно определить ее возраст было сложно, учитывая ее болезнь. Косо посаженные глаза, казалось, улыбались.

– Меня прислал твой отец, – прошептал Эван.

Девочка кивнула, чуть высунув язык.

Он указал на розового медвежонка.

– Как его зовут?

– Малыш.

– Ты так заботишься о нем.

– Sí. Он трусишка. – Девочка говорила немного невнятно.

– Ему повезло, что ты рядом с ним.