У Лэнга не было никакого желания вступать в спор о ценах на бензин в разных странах мира.

Тут в разговор вмешался Луи, не открывавший рта с тех пор, как положил в него последнюю мидию.

— Нашим сотрудникам, по крайней мере, доктору Ядишу, было еще очень далеко до каких-нибудь результатов. Выглядело бы очень странно, если бы кто-то убил его из-за каких-то смутных гипотез, которые еще нужно не один год подтверждать.

Инспектор погасил сигарету в пустой кастрюле. Запрет на курение выражался в ресторане лишь в том, что здесь не подавали пепельниц.

— Мне доводилось расследовать немало убийств, совершенных по еще менее весомым причинам, но думаю, что тут вы правы.

Лэнг уставился на пробиравшуюся между столами чрезвычайно привлекательную блондинку. И, как он этому ни сопротивлялся, ему на память пришла Герт, и сразу на душе стало еще тяжелее.

— В Атланте лабораторию доктора Льюиса разгромили и забрали отчеты о текущей работе. Нельзя ли узнать — не было ли погрома в доме доктора Ядиша?

Ворстаат вновь сунул руку в карман пиджака, по-видимому, намереваясь достать еще одну «житан», но передумал и сложил руки на груди, растопырив пальцы, словно пытался таким образом удержать их в повиновении.

— Мы пока что этого не знаем, но я поддерживаю постоянный контакт с амстердамской полицией. — Своевольные ладони ускользнули ему на колени. — А вы не знаете, что он делал в Брюгге? — спросил инспектор, посмотрев сначала на Лэнга, потом на Луи.

Лэнг покачал головой.

— Нет.

Луи рассматривал ту же самую блондинку.

— Он оставил сообщение, что будет в Брюсселе наутро после… той ночи, когда его убили. Ничего не объяснял, но в этом не было ничего необычного. От Амстердама до Брюсселя — короткая поездка на «Евростаре». Он любил приезжать сюда, сообщать о ходе работы, обсуждать свои успехи… Хотя мне кажется, что больше всего ему нравилось обедать здесь.

Ворстаат поджал губы.

— Он ел здесь? Я всегда считал, что моллюски для евреев запретная пища. Разве нет?

Лэнг пожал плечами.

— Ничего не могу вам сказать. Почти все знакомые мне евреи едят все, что им нравится. И, кстати, так же и пьют.

Луи отвел взгляд от блондинки и тревожно посмотрел на улицу, как будто решил, что только что съеденные им мидии могли привести к верной смерти.

Инспектор поигрывал авторучкой над листком записной книжки.

— И что же именно он делал?