Некоторое время никто ничего не говорил.

— Нет, Северус, — жёстко сказал Волдеморт. — Я хотел, чтобы он был в состоянии защищаться. Я хотел, чтобы все видели, как я нанесу поражение здоровому Гарри Поттеру. Однако ты должен как можно скорее приготовить подавляющее магию зелье. Мальчишка имеет досадную привычку вырываться из моих когтей. Думаю, старый дурак собирает сейчас всех, кого может. Он что-то заподозрил, Северус?

— Нет, Господин, — ответил профессор Снейп. — Старый дурак всё ещё считает, что вы хотите переманить Поттера.

Волдеморт зашипел.

— Если бы Поттер не был таким упёртым, я бы так и поступил, — выплюнул он. — Мальчишка слишком предан своим драгоценным опекунам. Предателя крови всё ещё держат взаперти?

— Да, мой Лорд, — усмехнулся Снейп. — Дамблдор, похоже, верит, что единственный способ гарантировать возвращение Поттера — это держать собачонку под замком.

Гарри почувствовал, как его плечо крепко сжала рука, в той манере, которой он не чувствовал годами. Он быстро сел, игнорируя боль, пронзившую его тело, и уставился прямо перед собой, ни на чём конкретно не фокусируясь. Мысли парня судорожно забегали, пытаясь придумать оправдание его рефлекторным действиям. У него был только один шанс. Он лишь надеялся, что Волдеморт поверит ему.

— Я уже встал, дядя, — прохрипел Гарри. Трясущимися руками он откинул одеяло и медленно соскользнул с койки. — Я прошу прощения за то, что проспал. Я приготовлю завтрак и сразу же примусь за свои обязанности. Обещаю.

Рука схватила его за подбородок и медленно подняла его голову. Гарри быстро заставил себя думать лишь о своей жизни у Дурслей. Зелёные глаза на мгновение встретились с красными, а потом парень закатил глаза и повалился обратно на койку.

— Интересно, — прошипел Волдеморт, отходя от него. — Северус, я хочу как можно скорее узнать полный перечень его ран, особенно тех, что касаются головы. Проблемы с памятью могут сыграть нам на руку. Также я хочу, чтобы рядом с камерой поставили охрану. Никому, кроме тебя, Северус, не дозволено входить в камеру без моего разрешения. Трудэн, ты дежуришь первым. Если с Потерром что-то случится, ты будешь наказан... сурово... Ты понял?

— Д-да, Господин, — со страхом в голосе ответил Пожиратель.

Волдеморт вышел из камеры, не произнеся больше ни слова. В воздухе повисло напряжение. Профессор Снейп медленно вошёл в камеру, направившись прямиком к койке в углу. Его руки осторожно проверили раны Гарри, после чего он дал ему ещё два отвратительных на вкус зелья. Волны ненависти и злости сменились волнами беспокойства и страха. Гарри повернул голову в ту сторону, где на коленях стоял его учитель Зельеварения. Он не знал, что сказать. Он не знал, было ли разумно вообще что-либо говорить.

— К чему всё это? — раздражённо спросил Трудэн. — С каких это пор мы обращаемся с узниками, словно они особы королевской крови?

— Я очень сомневаюсь, что с Поттером будут обращаться, как с королём, Трудэн, — усмехнулся профессор Снейп, поднимаясь на ноги и выходя из камеры. — А тебе лучше не забывать своё место. Те, кто оспаривают решения Тёмного Лорда, обычно долго не живут. Если Тёмный Лорд хочет, чтобы Поттера не трогали, нам не остаётся ничего другого, как подчиниться.

Дверь камеры закрылась, а Трудэн обиженно фыркнул.

— Не могу в это поверить, — выплюнул он. — Я застрял здесь в качестве сиделки для избалованного гриффиндорца.

Профессор Снейп ушёл, а Гарри ещё час слушал ворчание Трудэна, пока его не одолел сон. Он не знал, действительно ли Волдеморт поверил ему, но это была лишь одна из его многочисленных проблем. Ему не понравилась мысль о зелье, подавляющем магию. Он читал о них, когда готовился к СОВА, и знал, что при неправильно рассчитанной дозе они могли привести к плохим последствиям. Чтобы там Волдеморт ни задумал, Гарри догадывался, что приятным это не будет. В каком-то смысле он даже хотел, чтобы Волдеморт всё ещё жаждал убедить его перейти на свою сторону. В этом случае Гарри знал бы, что ему делать. Он знал бы, чего ему ожидать.

Было очевидно, что Волдеморт не так уж и бездействовал, как об этом писал «Ежедневный Пророк». Просто его действия касались разных областей, хотя и имели под собой единую цель. И у Гарри было чувство, что он очень скоро лично узнает, что именно эта цель собой представляла.