Вертолёт набрал небольшую высоту и полетел над рекой, почти задевая макушки лиственниц. Анатолий внимательно следил за местностью, боясь пропустить галечниковую отмель, рядом с которой находился балаган Николая.
Андрея вдруг затрясло от нервного напряжения. Услышав от лётчиков о проблемах с топливом, он понял, что если они подсядут у балагана, чтобы забрать носилки и верёвки, то уже точно не станут приземляться у избы на Куанде. А сейчас он не мог себе даже представить, что придётся вновь преодолевать в обе стороны два перевала и таскать тяжёлые рюкзаки. Это было выше его сил, он чувствовал, что не выдержит!
— А у вас сигареты есть? — спросил Валера у лётчиков. — Мы вторые сутки без курева!
Добродушный пилот повернулся к спасателям и протянул раскрытую пачку «Винстона».
— Вообще-то на борту нельзя.
— Мы аккуратно, в окошко! — пообещал Валера.
К пачке потянулись и Анатолий, и Андрей. Тут было не до скромности!
— Балдеж! — нараспев произнёс Валера, выпуская изо рта клубы дыма и закатывая глаза.
— Да, слаб человек, если столько различных соблазнов могут управлять им! — сказал Короленко и тоже благостно закрыл глаза, втянув в себя сигаретный дым.
Вскоре вертолёт начал снижаться, и Андрей увидел знакомую галечниковую отмель. Как только шасси коснулись земли, Андрей, Валера, Николай, Серёга и Ваня побежали в сторону балагана. Забрав вещи, они, не сбавляя темпа, помчались обратно. Так получилось, что Ване достались его брезентовые носилки. Бежать приходилось метров триста, и на половине дистанции он начал отставать, по лицу его ручьями струился пот, дыхание сбилось. Медбрат попытался что-то сказать, но не смог вымолвить ни слова. Он, как рыба, открывал рот, и оттуда доносились какие-то непонятные звуки, похожие на свист сдувающегося воздушного шарика. Заметив это, Николай перехватил у него носилки и, хлопнув парня по плечу, побежал дальше.
Спортивное соревнование по бегу на короткие дистанции с дополнительным весом удалось уложить в пять минут. И, как только отставшего Ваню затащили на борт, вертолёт оторвался от земли.
Спасатели тяжело дышали, улыбались друг другу и поднимали большие пальцы вверх, хваля себя за оперативность. Только Андрей мрачнел с каждой минутой и боялся даже смотреть на Анатолия. Короленко всё понимал, но тоже молчал. В конце концов, Андрей не выдержал и вдруг со всего размаха швырнул на металлический пол вертолёта верёвку с карабином, непонятно откуда оказавшуюся у него в руках. Все, включая пилотов, посмотрели на Андрея. Лицо его было перекошено, руки дрожали, но он не говорил ни слова, а лишь нервно шмыгал носом. Только Анатолий и Николай не удивились, остальные же, включая Виктора, в недоумении уставились на него, не понимая причины его нервного состояния.
— Ребята, можно всё-таки ещё одну посадку сделать, в устье Эймнаха? — произнёс, наконец, Короленко, обращаясь к пилотам.
Большой добродушный парень, который до этого только и делал, что улыбался, вдруг серьёзно покачал головой:
— У нас топлива — только до Чары долететь! Мы же три часа вас искали, весь Удокан раз пять обошли!
— С топливом в Чаре я договорюсь, вы не переживайте! — продолжал Анатолий уговаривать лётчиков.
— Да мы и до посёлка можем не дотянуть! — сказал пилот, но голос его прозвучал не так решительно, и Андрей понял, что он согласился приземлиться у избы.
— Андрюха, показывай место! — попросил Короленко и поднял правую ладонь, призывая его к спокойствию.
Андрей вошёл в кабину и увидел, что они уже летят над устьем Сыни.
— Здесь левее, а затем, когда река разделится на два рукава — нужно садиться, только как можно дальше по руслу! — объяснял он лётчикам.