Гарм просто не успел отреагировать, только и смог, что схватиться за кинжал висевший на поясе.

— Не шали… медленно вытащи его из ножен и протяни мне взявшись за лезвие.

Байсун подчинился и в следующий момент к его горлу был приставлен его же кинжал.

— Ты что творишь раб?! Ты понимаешь, что с тобой после такого сделаю?!

— Не ори… Конечно понимаю, но мне так и так не жить. Твой сын безнадежен, мне его не спасти и, как ты понимаешь, подыхать на пару с ним я не собираюсь. Ты мне не оставил выбора.

— На что ты надеешься?! Тебе не уйти, даже если ты каким-то чудом сумеешь незаметно покинуть мой дом и даже выйти из города!

— На чудо я рассчитывать не стану ибо не верю в них. Ты выведешь меня, как из дома, так и из города.

— Я?!

— Именно. Сейчас ты отдашь приказ подготовить крытую повозку мотивировав это тем, что для излечения твоего сына нужно поехать… ну не знаю, скажем, к ближайшему роднику и провести древний обряд с жертвоприношением.

— Мои слуги и охрана поймут, что ты взял меня в плен, ведь рядом со мной тебе быть не положено…

— Да, это проблема… — согласился Олег. — Впрочем, у нее есть решение… Отдай приказ готовить повозку. Выгляни в окно и прикажи…

Байсун Гарм подчинился и открыв окошко, кстати с Сынтахстонским стеклом, что Олег заметил только сейчас, отдал приказ своему конюху.

— И что теперь?

— Теперь дело за мной…

Олег мощным ударом по затылку лишил своего хозяина сознания. После чего крепко его связал по рукам и ногам и вставил кляп.

Сынок его, увидев сие, что-то захрипел и попытался встать, так что пришлось Олегу его не мудрствуя лукаво отправить на тот свет, всадив кинжал в сердце. А то ведь мог на последних остатках сил, да еще будучи под кайфом, что сильно ослабило болевые ощущения, добраться до окна и поднять тревогу. А просто его связать, лишняя трата времени.

— Можно сказать, я облегчил твои страдания… Удар милосердия.

С момента как Олег вышел из комнаты начался цейтнот.

Первым делом Олег обежал помещения третьего этажа, но там было пусто. Потом спустился на второй и во тут уже начали попадаться слуги и служанки. Те что были в комнатах, не успевали ничего понять, как острая сталь кинжала впивалась им в спины или грудь пронзая сердце.

Тех, что встречал в коридоре, приходилось под тем или иным предлогом заманивать в ближайшую комнату и уже там делать свое черное дело. Или просто зажав рот вламываться в комнату и наносить удар. Олег не делал различий между мужчинами и женщинами, свободными и рабами, работая, как бездушная машина.