— Кстати, помнится, Виктор Афанасьевич, царство ему небесное, тоже сигарами баловался.

— Вы были с ним знакомы? — спросил Лопаткин.

— Немного. Мы встречались однажды, и он… мне понравился, хотя мне показалось… он кое-что недоговаривал.

— Рябов вообще был большой хитрец, — грустно сказал Лопаткин. — Его тут всем будет здорово не хватать.

— Даже Овсянникову? — поинтересовался Денис. — Он же перестал его на поле выпускать с появлением Комарова. Мне кажется, молодой футболист должен почувствовать себя теперь свободней.

— Петя сам виноват, — сказал Лопаткин. — Мнительный очень.

— Вы об Овсянникове?

— Да.

— Расскажите, что имеется в виду.

— Видите ли… — Лопаткин глянул на Дениса исподлобья. — Простите, но, если вы не курите, может быть, мне тоже потушить?

— Ну что вы, что вы! Я просто наслаждаюсь запахом, умоляю, не лишайте меня такого удовольствия! — заверил Денис.

— А, ну как хотите! — расцвел доктор. — Так вот об Овсянникове. Однажды он вспомнил, что у него больной голеностоп. Мы все обследовали вдоль и поперек. Парень оказался здоров как лошадь. Но мнительный, как женщина бальзаковского возраста. И хитрец Рябов нашел выход. С овсянниковским голеностопом он поступал так. После очередной жалобы футболиста он его приводил ко мне. Овсянникова укладывали на стол лицом вниз, обматывали «больную» ногу влажным полотенцем. После этого я на глазах у него набирал в шприц обезболивающее, заходил сзади и содержимое шприца вкатывал в полотенце, а ногу колол припасенной заранее иголкой.

— Помогало?

— А то, — похвастался Лопаткин, выдыхая Денису в лицу облачко вонючего дыма. — Вылеченный Петя скакал как кенгуру.

Сейчас меня стошнит, подумал Денис, надо говорить скорее, отвлекаться…

— Вы сказали, что Овсянников сам виноват в том, что, как это говорится… был лишен игровой практики? — Денис даже удивился: откуда-то в голове всплыл этот спортивный штамп.

— Совершенно верно. Они сперва выходили оба в основе, причем именно Овсянников играл нападающего, а Комаров был под ним. Но Овсянников закомплексовал, перестал забивать, а Комаров, напротив, регулярно добивал за него. Так и вышло. Овсянников стал придумывать объективные причины своей неудачной игры… Жаль. Футболист он способный, я ведь тоже кое-что повидал на своем веку, уже почти двадцать лет лечу футболистов. Так вот, играть может, но он психологически нестабилен прежде всего. Особенно в сравнении с Комаром. Рябов ему много шансов давал, но в конце концов посадил на банку.

— На банку? — переспросил Денис.

Лопаткин внимательно посмотрел на Дениса:

— Ну да. Потому что все-таки Рябов ведь отвечал за результат всей команды, а не за то, наберет форму конкретный футболист Овсянников или нет. Ну и к тому же случилась эта глупая история с головой.