— Шур. не знаю.

— Я выяснил, что она означает.

Фалк как будто застыл на месте.

— Это маска злости.

— Маска злости. — голос Фалка казался чужим.

— Именно. Метод проработки психологических травм с помощью рисунков, — Рино подвинул стул и сел. — Я поискал в интернете, как и вы.

Он кивнул на компьютер и вкратце объяснил, что именно он нашел.

— Но зачем Симскару рисовать такую маску?

— Он ведь тоже в какой-то мере стал калекой, и, конечно, у него есть психологические травмы. А вы не знаете, не ходил ли он в какую-нибудь специальную школу?

— Не слышал об этом.

— Конечно, маски — это лишь прием, придуманный каким-то учителем, но в то время в нашей стране все еще делали лоботомию, так что, можно сказать, это был безвредный эксперимент.

— Узнать, ходил ли Симскар в спецшколу, вполне возможно, но вы ведь в любом случае уверены, что преступник он, не так ли?

— На девяносто девять процентов.

— Две минуты назад было девяносто процентов.

— Я поделился своей теорией и еще сильнее убедился в ее правоте.

— Все эти годы в нем должна была жить страшная ненависть.

— Он онемел из-за издевательств Боа, так что ничего удивительного.

— Пятьдесят лет — это много.

— Еще одна версия, — Рино решил дать коллеге расследовать версию о маске дальше, если, конечно, его целиком и полностью не захватит апатия. — Если мы оттолкнемся от того, что маска когда-то использовалась в терапии в центре для слепых и слабовидящих, можете ли вы выяснить, посещал ли кто-нибудь из жителей коммуны школу Хюсебю, и если да, то кто именно?

Фалк встал и принялся бродить из угла в угол по комнате.