— У тебя там сосед новый, — сообщила женщина, делая пометку о продлении. — Не обижайте там её.

— Добро, — кивнул я, не сразу уловив подвох.

Комендантша протянула руку к деревянному стенду, сняла ключ с биркой «27» и протянула мне.

— Спасибо, Марфа Игнатьевна.

Несмотря на то, что меня тянуло к арке столовой, я решил сконцентрироваться на главной задаче. У меня есть вещи, их надо забрать. А для этого придётся посетить двадцать седьмую комнату.

Иду по коридору, но меня окликают:

— Ты куда? Живёшь-то на втором этаже.

Демонстративно хлопаю себя по лбу:

— Запамятовал, Марфа Игнатьевна.

Разворачиваюсь к лестничной площадке.

— Замордовали вас в этой гимназии, — пробурчала сердобольная женщина. — Не бьют хоть?

— Не бьют, — заверил я и юркнул в спасительный проём.

Комендантшу явно тянуло на задушевную беседу, а я ни черта не помню из жизни предшественника. Надо забрать вещи, быстренько перекусить и свалить из этого ПСП.

С верхних этажей слетела стайка детворы — всем по десять-двенадцать лет. Выглядели беспризорники вполне прилично — загорелые, в поношенных, но добротных шмотках. Футболки, шорты, сланцы. Ребята перебрасывали друг другу футбольный мяч и явно намеревались провести остаток дня за игрой.

В коридоре второго этажа было шумно. Двери нараспашку, дети и подростки ходят туда-сюда, ржут, задирают друг друга, грызут яблоки, пьют что-то оранжевое из стеклянных бутылок… Стеклянных, Карл! Никакого пластика, меня аж ностальгия проняла.

Останавливаюсь перед комнатой № 27.

Дверь плотно закрыта, внутри слышатся сдавленные крики и возня. Шлепок или удар… Такое ни с чем не спутаешь. Соседи решили выяснить друг с другом отношения.

Я бы и позже зашёл.

Вот только дел у меня по горло.