В новой инкарнации всё через жопу.

Полистав блокнотик, я получил дополнительную информацию. В моих руках оказался своего рода дневник. Расписание занятий на неделю по часам и пометки, касающиеся домашних заданий. Содержательные, между прочим, пометки. «Медитация — 30 мин». «Взять геометрию». «Провести бой на арене». «Посетить музей Предтеч».

А что изучают гимназисты?

Из относительно понятного набора — математику, правоведение, географию, русский и… что? Латынь? Вы бы ещё санскрит в программу впихнули… С другой стороны, я пожил в Древнем Риме, так что мёртвыми языками меня не удивишь. Неоспоримое преимущество.

С остальными предметами было веселей.

Короткие и длинные клинки. Боевые шесты. Ножевой бой. Рукопашка. Метательное оружие. Иайдо, оно же искусство одного удара. Загадочный «профиль» с пометкой «освобождён». Артефакторика, големостроение, основы механики и «оборона во сне».

Закрыв блокнот, я понял, что количество вопросов нарастает, превращаясь в снежный ком и грозясь похоронить меня заживо. Мне нужен Интернет или его аналог, вот только… на дворе семьдесят восьмой. Не похоже, чтобы местное население придерживалось заветов Ильича, но у них проводные телефоны. А это может означать лишь одно. Мобильников нет, как и передачи данных по сетям. Это, конечно, догадки, но…

В рюкзаке притаилось что-то ещё.

Расстегнув третий кармашек, я достал кастет. Фабричный, стальной, с четырьмя шипованными кольцами. Классика жанра, в общем. Вдеваю пальцы — сидит как влитой. Значит, подбирался по размеру.

Двери гимназии распахнуты настежь.

Ну да, кондиционеров здесь тоже нет.

Технологический рай.

Выхожу на крыльцо, повесив рюкзак на одно плечо. Жарит конкретно — думаю, сейчас градусов тридцать. Хочется снять опостылевший пиджак, но в пределах гимназии я не рискну это делать. Мало ли — прибежит блюститель порядка и закопает в клумбу за нарушение дресс-кода.

Кстати, о клумбах.

Фасад школы тоже утопал в зелени, и мне пришлось основательно попетлять по парковым дорожкам, прежде чем я сумел добраться до массивных чугунных ворот, вмонтированных в арку и приваренных к столбам железобетонной ограды. Рядом с воротами находилась будка охранника. При моём приближении никто не вышел, но замок в боковой калитке щёлкнул.

Автоматика, обрадовался я.

И толкнул решётчатую дверь.

Я, наверное, полминуты простоял, пялясь на улицу, прохожих и вот это вот всё.

Первым делом на меня обрушились пальмы, несущиеся по проспекту машины, запахи уличной еды, истошный визг клаксонов и одуряющая жара. Из-за влажности и духоты казалось, что на улице под сорок. В гимназическом парке это переносилось легче из-за обилия зелени. Здесь же — царство асфальта, бетона и пыли.

Все четыре полосы были забиты автомобилями. Немножко старомодными, как по мне. Округлые формы, схожесть с раритетными советскими тачками — «победами», «москвичами» и «запорожцами». Словно на Кубу попал, в заповедник автопрома «пятидесятых». А ещё по дороге двигались грузовики и бочкообразные маршрутки с распахнутыми настежь дверцами. В маршрутках сидели люди, которым было совершенно наплевать на то, что они могут выпасть из салона на полном ходу. Такси были сплошь одной марки, с шашечками и очень потрёпанного вида. Многие водители ездили без переднего бампера, с помятыми кузовами и боковыми стёклами, заклеенными скотчем.