Шестерня фыркнул, произнес с ехидцей:

- То-то я думаю, чего это мы такие незаметные. Вот прям захочешь - не разглядишь. И разговариваем тихо. Пол пещеры разбудил, вон, усрали едва не по маковку, а этот, поди ж ты, не услышал!

Шестерня двинулся дальше, парни зашагали следом, то догоняя, и двигаясь плечо в плечо, то вновь отставая. Время от времени Шестерня краем зрения ловил косые взгляды, недовольные, исполненные осуждения и обиды, но не обращал внимания. Ишь, расстроились, маменькины сынки, старосту, понимаешь, обидел. Ага, как же! Это со стороны Креномер дряхлый да немощный, а как глазенками зыркнет, ну что твой пискун - тварь хоть и мелкая, но злобная. Такому палец в рот не клади - по локоть отхватит. Ну а если зазеваешься, то и вовсе, по самое не хочу.

Жуткий, исполненный боли крик раздался неподалеку, заставил вздрогнуть, испятнал спину мурашками. Шестерня остановился, парни же переглянулись, рванули на звук, но, заметив, что спутник не торопится, остановились, поспешно подошли.

Задыхаясь от охватившего возбуждения, Бегунец ткнул во тьму, воскликнул:

- Нужно бежать, возможно, мы еще успеем на помощь.

Зубило кивнул, добавил сдержаннее:

- Бегунец прав. Кричали совсем не далеко.

Шестерня посуровел, сказал с нажимом:

- У вас что, работы нет?

- Но ведь кричали? - вновь Бегунец вновь.

- И что, по каждому крику теперь бегать? - Шестерня скривил губы.

Зубило закусил губу, сказал сдавленно:

- По каждому не стоит, но если есть возможность... Кому-то явно плохо.

- Возможность есть всегда, - отрубил Шестерня жестко. - Было бы желание.

Волнуясь все сильнее, Бегунец вертел головой, глядя то во тьму, откуда долетел крик о помощи, то на мастера, что отчего-то совсем не рвется на помощь, стоит, окаменев лицом. Не выдержав, он бросил с упреком:

- Как можно разговаривать, если в этот самый момент кто-то доживает последние мгновенья? Небольшое усилие, и мы его спасем!

Шестерня прищурился, сказал с нехорошей интонацией:

- Вы, когда в помощники набивались, о чем думали? Что вот так, по первому крику, будете отрываться от дела, носиться по окрестностям, чтобы помочь очередному бездельнику, что навернулся о землю, запутавшись в соплях?

Бегунец растерялся настолько, что лишь открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить. Зубило же потемнел лицом, сказал зло: