Вершинина грели воспоминания: когда-то давно Юля, весьма умная девушка, симпатизировала, как и остальные ее подружки, возмужавшему Алексею Вершинину – ее подруги и сейчас не перестают это делать, сбившись со счета всех своих попыток. После случая на дискотеке Вершинин не переставал думать о Кудрявцевой, не переставал размышлять о том, как соблазнить ее и при этом не попасться. Невыполнимая задача. Юля отдала всю себя Виктору Ретинскому, этому грубоватому, необразованному, неотесанному полусироте и была ослеплена любовью к нему. В первое время Ретинского захватил вихрь всех этих чувств, но позже он спустился на землю – тогда и начались эти загулы с Вершининым. Как-никак Юля принадлежала только Ретинскому, закрыла себя от остальных парней и никем больше не интересовалась. Пожалуй, Витя тоже искреннее любил ее, хотя все походы налево на пару с Вершининым Витек объяснить не мог. Это было как бы за компанию.

Был еще один немаловажный аспект этих отношений: когда Витя, увлекшись красотой своей девушки, в страстных объятиях и горячих поцелуях начинал к ней приставать, делая намеки на начало интимной жизни, она тут же холодела и отказывала ему, мол, мне еще рано, я не готова. Так Витек и терпел три года и, в конце концов, решился на своеобразный рискованный шаг, о котором он объявил Вершинину: «Я лишу ее девственности на выпускном!» – с неким хвастовством говорил он (наверно, потому, что и она уже была не против этого), но потом как-то угрюмо добавлял, что это его мечта. Вершинин знал, что Ретинский просто выходит из себя, когда злится или ревнует, поэтому был весьма осторожен при мыслях завязать тайные отношения с Юлией – сама Кудрявцева ни разу не давала повода Вите ревновать и вряд ли даст.

– Прости, милая, – все тем же голоском ручного тигренка произнес Витек, вылезая из машины.

Ретинский медленно подошел к ней и нежно чмокнул в щечку. При этом Вершинину, сидящему в машине, показалось, что его друг опять опускается ниже плинтуса. Алексей также успел раскусить и хитрую задумку Юлии, которая всем этим недовольством добивалась нежностей от Вити. Ретинский обнял ее – результата она добилась, построенный еще с вечера план был исполнен. Вершинин брезгливо отвернулся от этого зрелища, не понимая и не разделяя таких ванильных отношений. У него был другой подход.

Одним глазком Вершинин успел заметить, как была одета Юлия Кудрявцева, вышедшая встречать своего суженого. Она всегда одевалась как можно официальнее, однако временами любила побунтовать и побезобразничать со своим образом: узенькие кофточки и блузки, обтягивающие лосины, полуоткрытые платьица, туфли на платформе или высоких каблуках, а также коротенькие юбочки. Как раз в такой юбочке черного цвета она и выпорхнула на улицу. Черной была и ее блузка с закатанными рукавами и с надетой поверх нее желтоватой безрукавкой на замке.

Раздобрившись и позабыв, за что она еще хотела побранить Виктора, Кудрявцева произнесла:

– Ну ладно, пойдем завтракать, – счастливый Витя пожал руку Вершинину, обнял Юлю. Голубки пошли к подъезду вместе, но тут Юля остановилась и при Алексее строго добавила. – А вы, господа мужчины, к экзамену когда собираетесь готовиться? – с укором посмотрела она сначала на своего паренька, а потом и на Лешу.

Вершинин виновато опустил глаза. Витя же спросил:

– К какому экзамену? – фраза не на шутку разъярила заядлую отличницу.

– Ах! – всплеснула руками она и принялась истерично отчитывать Витька, отчего Вершинин невольно прикусил нижнюю губу. – Вот как ты у нас готовишься, поганец! Ничего ведь еще не сделал: ни одну книгу не открыл, ни один пример не решил! Марш домой – поешь и пойдешь готовиться, грызть гранит науки. Я лично прослежу, чтобы после этого у тебя не осталось зубов.

Она схватила его за мятую рубашку и повела в темный подъезд, а тот успел лишь помахать Леше на прощание и жестом сказать, мол, на созвоне.

– Юль! – окликнул девушку Вершинин, и она выглянула из подъезда. Тут Вершинина чуть не замкнуло признаться ей в своих чувствах, но Алекс вовремя переключился. – А как ты узнала, что мы подъезжаем?

– Леша, – произнесла Юля таким тоном, будто все то, что она скажет, было понятно даже грудному ребенку, – шум твоей таратайки я слышу за несколько районов отсюда. Если у тебя все, то извини, – сказала она и, улыбнувшись, залетела назад в подъезд вслед за Витьком.

Вершинин махнул ей рукой, а затем состряпал удивленную мину и произнес в ответ на довод Кудрявцевой о машине:

– Ка-а-ак?! Она же почти бесшумная, – осмотрел салон своей тачки Алексей.

Внезапно его снова одолели мысли об этой прелестной девушке. Что-то тревожило душу Вершинина, не давало сосредоточиться и ясно взглянуть на всю ситуацию: внутренние демоны подстрекали его на необдуманный и рискованный поступок. Сначала его посетила странная идея. Поддаться этим мыслишкам или нет? Здесь уже решал извращенный разум Вершинина. Он сидел в машине и не трогался с места, уставившись в одну точку перед собой. Леша думал. Заметно, что Ретинский неумолимо меняется под влиянием Юли – терять друга Алексей никак не желал, хотя активно препятствовать их отношениям, вмешиваться и мешать их счастью ему до последнего не хотелось. Вершинина душила ревность и подстрекала жажда риска ради забавы – Лешке не хотелось отставать в свершениях и успехах от Витька, у которого получилось штурмом захватить сердце ранее самой непреступной первой красавицы и умницы школы. Вершинин желал обогнать друга в этом компоненте, совершив беспрецедентный поступок, чтобы гордиться собой еще больше, чтобы остальные только и говорили об этом. Подобная логика присутствовала только у одного Вершинина. Он не мог воспрепятствовать этому дикому желанию.

Мысленная буря в Вершинине подходила к кульминации. Тайный воздыхатель Юлии Кудрявцевой был в паре сантиметров от решения начать действовать. Кажется, Вершинин не в силах был терпеть: он заключил, что тот самый момент истины настал, что пора дать волю всем накопившимся чувствам, скрытым желаниям и коварным планам. Он решил сегодня же заняться Юлией.

Алекс устроился поудобнее и коварно произнес:

– Юля-Юля! Ай да Юлька! У-у-х! – напялив солнцезащитные очки, Леха посмотрел на себя в зеркало заднего вида и дал по газам – поехал подкрепиться в ближайший «Макдональдс».

Он не был в курсе того, что еще приключилось этой ночью…