– Сюда. – Вечный указал на проем во внутреннем ограждении стены. – Будьте осторожнее – лестница широкая, но без перил. Ступени не скользкие. Но, ежели сам кто оступится, то полететь вниз запросто можно. Ну а там, внизу – мостовая. В общем, ничего хорошего. Старайтесь держаться ближе к стене.

Предостережение, разумеется, было нелишним.

Лестница с широкими ступенями очень неторопливо спускалась вниз. И все, кто шел по ней, всматривались во тьму, надеясь увидеть хотя бы один, слабый отсвет огня. Но ничего, абсолютно ничего видно не было. Либо за стеной не было ни одной живой души, либо все жители Страны Совершенства, Центра или Библиотеки, как называл это место Вечный, по какой-то непонятной причине держали ставни и жалюзи на окнах плотно закрытыми. Все это наводило на странные размышления.

– Скажите, а почему здесь так темно? – спросил Осипов.

– Потому что ночь, – ответил Вечный. – На небе тучи – дождь льет как из ведра.

– А как же люди? Все спят?

– Какие люди?

– Здесь ведь кто-то живет? Кроме вас?

– Нет. – Старик негромко, удивленно хмыкнул. – Кому тут еще жить-то?.. Да и зачем?

Ситуация становилась все более неопределенной и странной. Осипову, как и всем остальным, хотелось верить в то, что в скором времени, не позже утра, все прояснится. Как только они собственными газами увидят, где они оказались, все сразу же станет понятным. Ну хотя бы в первом приближении. А там, глядишь, и дед разговорится. Может быть, это у него из-за бессонницы настроение дурное?

Лестница закончилась быстрее, чем можно было ожидать, и гости вместе с провожатым ступили на нереально ровное дорожное покрытие. В сумрачных отсветах фонарей оно казалось абсолютно гладким, без трещин и каких-либо вкраплений. Несмотря на продолжающийся дождь, подошвы ботинок совершенно не скользили по нему и, даже наоборот, как будто немного прилипали – необычный материал даже в мокром виде обеспечивал идеальное сцепление с любыми другими поверхностями. Осипов присел на корточки и потрогал дорожное покрытие ладонью. Ощущение было очень необычное – как будто гладишь мягкую, очень туго растянутую замшу. Покрытие было упругим, но очень прочным – попытавшись продавить его каблуком, Осипов потерпел неудачу.

– По первому времени я тоже пытался с ним хоть что-нибудь сделать, – посмотрев на Осипова, заметил Вечный. – Так, ради любопытства. Ножом ковырял, топором рубил – все без толку. Даже следа не остается!

Они шли как будто через площадь. Вокруг было открытое пространство, но, если посветить фонарем в сторону, можно было увидеть очертания темных глыб зданий, будто утонувших во тьме. Как старик ориентировался в этом кромешном мраке – оставалось загадкой. Но он столь уверенно вышагивал впереди, указывая гостям дорогу, что оставалось только предположить: либо он умеет видеть в темноте, либо за долгие годы, что он здесь провел, Вечный настолько хорошо изучил топографию местности, что мог с закрытыми глазами пройти по всем своим владениям, ни разу не споткнувшись.

– Ну, вот и пришли! – радостно объявил Вечный.

И правда, сделав еще шесть шагов, они уперлись в ровную стену. Очень похожую на мостовую, принявшую вертикальное положение.

– И куда дальше? – озадаченно осведомился Брейгель.

– Все, мы на месте. Остается только выбрать стиль оформления помещения.

– Давайте что-нибудь попроще, – предложил Камохин. – Главное, чтобы далеко не ходить.

Ему на самом деле хотелось наконец-то присесть и не то чтобы отдохнуть, а просто почувствовать, что идти больше никуда не надо. То бишь обрести наконец пристанище. Не дом, а некий его временный заменитель, отвечающий элементарным требованиям, опять же не комфорта даже, а обыкновенного удобства и минимального уюта.

– А мы никуда и не пойдем – все здесь!