Камохин встал на колени и попытался осторожно приоткрыть люк. Но стоило ему только чуть толкнуть плиту, как она сама плавно пошла вверх и остановилась, только когда встала горизонтально.

День клонился к закату. До сумерек оставалось часа два. С грязно-серого неба, как и прежде, сыпались крупные капли дождя.

Привстав, Камохин выглянул из люка и посмотрел по сторонам. Вокруг все было тихо и спокойно. Единороги пересекли дорогу и умчались прочь. Встав во весь рост, квестер увидел притоптанную ими траву. Сам табун уходил на юго-восток, за холмы.

– Порядок, вылезаем, – скомандовал Камохин.

И, упершись руками в края лаза, выбрался наверх.

Приняв из рук Брейгеля поклажу и оружие, Камохин помог и ему вылезти из схрона.

– Хорошо-то как! – блаженно расправил плечи Брейгель и, запрокинув голову, подставил лицо дождю.

– А где люди Штраусса? – спросил Зунн, посмотрев в ту строну, где дорога упиралась в край леса.

– Должно быть, в лес ушли, – ответил Брейгель.

– Зачем?

– Ну, может, чтобы под дождем не мокнуть. – Квестер пожал плечами.

– Я на их месте заночевал бы где-нибудь под деревьями, где не так сыро, – сказал Камохин. – Засветло до стены им теперь все равно не добраться.

– Мы разве не подождем их?

– Я сказал, что ждать не будем. – Камохин закинул рюкзак на спину и застегнул карабин на груди.

– Если бы они пошли с нами, то все вместе мы не уместились бы в этом схроне, – заметил Осипов.

– Вот именно. – Камохин ногой толкнул крышку люка, и плита плавно встала на место. – Значит, они правильно сделали, что не пошли.

Квестер положил автомат на плечо и решительно зашагал вперед, в ту сторону, где дорога из желтых плит упиралась в белую стену.

Зунн выглядел разочарованным и то и дело поглядывал назад, будто надеялся увидеть на дороге спешащих за ними следом наемников.

– Они плохо сделают, если все же пойдут за нами следом, – сказал Ной.

– Почему?