Ну вот, что и требовалось доказать! Они свернули к Чистым прудам, и девушке стало ясно, что конечный маршрут этой поездки – Грибоедовский ЗАГС. Как угадал?! Анна хотела устроить церемонию росписи именно здесь, в старинном особняке, где находится знаменитый Дворец бракосочетания номер один. Признаться, она уже наводила справки, изучала в интернете их сайт, рассматривала фотографии залов, украшенных огромными зеркалами, коврами, гардинами, а на потолках – лепнина и хрустальные люстры. Интерьеры шикарны, сколько хороших снимков можно будет сделать здесь. Не удивительно, что сотни молодожёнов хотят попасть сюда.

– Евгений, кажется, твой сюрприз разгадан! Мы едем в ЗАГС?

Он довольно улыбнулся, кивнул.

– По-другому тебя не вытащить, – он накрыл её руку своей холодной ладонью, – вот, решил поставить перед фактом. Хочу быть мужем, и поскорей!

– И ты даже догадался взять мой паспорт? – она бы расстроилась, если бы этого не произошло, и отменилось бы событие, которое её уже нравилось. Очень нравилось!

– Догадался. Я у тебя догадливый. И на вечер столик заказал в «Праге». Отметим, не каждый день происходят такие события, – он замолчал, задумался. – У меня так точно раз в жизни только будет…

Оставив машину на другой стороне Малого Харитоньевского переулка, они направились к голубому особняку, который, сияя на фоне поголубевшего неба, казалось, ждал именно их. И скоро, в один замечательный день, отсюда, из этих дверей, красивые и счастливые, они выйдут уже маленькой семьей, единым целым, и пойдут рядом по большой дороге жизни. Чтобы радоваться, любить, смеяться и танцевать, чтобы вместе осваивать великую науку жить счастливо.

* * *

Список необходимых документов, который ей вручили в органе опеки, оказался невыносимо длинным. Можно схватиться за голову и опустить руки, но Настя не сделает этого. Ни при каких обстоятельствах! Всё решено, обратного хода нет!

Вчера ночью она проснулась от странного сна, села в постели с бьющимся у самого горла сердцем. Сон, а как наяву. Перед ней, как в замедленной съёмке, то появлялось, то исчезало лицо маленького Данилки. «Ждём», – говорил он и смотрел ей в глаза таким пронзительным взглядом, что хотелось зажмуриться. Потому что было стыдно, потому что было жаль…

Анастасия не спала до утра, думала, прикидывала, взвешивала «за» и «против», поэтому решение, которое она в конце концов приняла, нельзя назвать спонтанным. Усыновить Данилу, дать мальчугану возможность жить другой жизнью, которой так жаждет его душа – вот то, что Настя должна и может сделать. Обеспеченная, свободная, без семьи и детей, появление которых не предвидится ни в ближайшей, ни в отдалённой перспективе – да она просто создана, чтобы стать мамой такого замечательного паренька. Родители поддержат, Настя уверена в этом, помогут, если надо, у неё классные родители.

Едва дождавшись рассвета, Анастасия засобиралась в детский дом, сложила в сумку апельсины и киви, так кстати купленные накануне. Недовольный кот, удивлённый её ранним подъёмом, путался под ногами. Так, что ещё? Мороженое она купит прямо там, в соседнем магазинчике, Настя помнит маленькую Данилкину просьбу.

– Несерьёзно это! – директриса детского дома, обычно приветливая и доброжелательная, сердито взглянула на Настю поверх очков. – Ребенок вам не игрушка, – чётко выговаривая слова, как будто Анастасия была глухая, она наклонилась к ней через стол. – Проходили, знаем, как наигравшись, возвращали ребят назад… Раненых душой, понимаете?

– Валерия Павловна, я всё обдумала, я смогу… И не верну…Никогда, – она волновалась, с трудом находила слова. – Ну почему нам с вами не сделать жизнь мальчика счастливее? Почему?

– Вам откажут, вы слишком молоды. Своих детей заведёте, а этого куда? Опять к нам, ещё более обездоленного?

Настя устало вздохнула, вот непробиваемая тётка!

– А требования к усыновителям вам известны? Серьёзные требования! Возраст, разница в шестнадцать лет, не менее, ещё здоровье, жильё, работа? На чём-нибудь, да споткнётесь.

Почему директриса так сопротивляется? Не хочется думать, что ей нужны деньги, но, может, так и есть? Они помолчали, каждый думал о своём.

– Да, а отец-то его, пьянчуга, умер в больнице. Мы ещё не сказали Озерову об этом.

– Даже так?! – она сжала руки в замок, вздохнула непроизвольно. – Тем более, в новой семье он быстрее забудет об этом горе.