— Не стрелять, – негромко, но внятно приказал слегка проснувшийся Вейль. – Тут собрание, но не тир.
— Какое собрание …?! – выругалась де Монтозан. – Прострелите ей руку. Или ногу! К черту такую страховку! Уберите отсюда сумасшедшую!
— Они не выстрелят, – жуя вилку, пояснила Катрин. – Во-первых, раз всем известно что я – «страховка», ваши делишки плохи. Во-вторых, если кто выстрелит…
Стоять под двумя 9-миллиметровыми стволами было неуютно. И мгновенно
возникшая уверенность, что Госслен сейчас все же нажмет спуск, чертовски
огорчала…
Щелчок курка был приглушен, но слышен всем. Боек не дошел до патрона – сработала блокировка. Госслен и его напарник с одинаковым изумлением смотрели на забастовавший «смит-вессон». Потом уставились на Катрин.
— Выкинь машинку, – глухо посоветовала Катрин, пожевывая горькую вилку. – Но вообще-то я не ожидала. Какие вы исполнительные. Буду иметь в виду.
Молодой охранник смотрел в изумрудные глаза и ему стало явно не по себе. Счел уместным оправдаться:
— Я целился над плечом, это было бы предупреждением.
— Понятно. Не удалось травануть, так застрелите, – Катрин с отвращением вынула из зубов вилку, слегка выгнула хрупкую пластмасску в пальцах. – А я ведь думала, это док просто захотел полюбоваться как я блюю. Так, доктор «Крест», а? Признавайтесь.
Горло пленнику Катрин пережимала профессионально, стоящий на коленях эскулап уже не надеялся ослабить ее руку, хрипел и синел.
— Так или нет, я спрашиваю!? – зарычала Катрин.
Вроде бы пытался кивнуть.
— Признание – царица доказательств! – объявила собравшимся дознавательница. – Но есть подозрения, что он действовал в сговоре. Полагаю, никто не хочет немедля облегчить душу? Ну, мы еще с этим разберемся. Пока зарубку на память.
Доктор в последний миг догадался и крепко зажмурился. Ударила Катрин, конечно, ему не в глаз, а пониже, в щеку. Зато не особо сдерживалась – белый пластик захрустел, ломаясь в человеческой мякоти.
— Живи! Ты еще мне все скажешь! – Катрин похлопала приговоренного по слипшимся волосам на макушке. – Что ж, предлагаю считать первую часть собрания закрытой. Перерыв!
Доктор стоял на коленях, мучительно всхрапывая помятым горлом и зажимая щеку – из-под пальцев обильно текла кровь. Остальные штатские рванулись вон из палатки, едва не сшибив опорный столб. Катрин вышла следом. Оглядываться на охранников и их начальника не было смысла. Могли бы сейчас и убить нахер. Сволочи. Очень-очень впритир над плечом он целил или прямо в лоб – поди сейчас скажи. Метра четыре, мог рискнуть, заработать репутацию снайпера-спасителя. Хорошо, что оружие подходящее для игр, эти сканеры новомодные, тьфу.
Катрин устроилась с видом на Нил: местечко за медицинской палаткой, можно сказать, обжитое. Сидела на обрезке доски – оказывается, экспедиция с собой волокла и пиломатериалы, предназначенные для обустройства лагеря. Золотые доски, а ведь не скажешь: грубый пил, технология полностью соответствующая эпохе.
Кинжал грелся под дурацким платьем – оружие неудобное, но если придут с намерением разборку довести до логического конца, ножичек может выручить. По-правде говоря, на близкую воду Катрин надеялась куда больше – глубина проверена, нырнуть вполне можно, дальше сваливаем за заросли тростника. Вода серо-зеленовато-коричневая непрозрачная, боги помогут.