— Спасибо за помощь! — крикнул я ей вдогонку, только опомнившись.

— Да, спасибо, что вмешался, дружище, — затряс головой Маджестро. — Ненавижу улетать на кладбон. Брр.

— Часто приходится?

— Да что-то не везёт, — поник музыкант. — Где не выйду играть, вечно влипаю в неприятности. То ограбить хотят, то задание дать.

— А чем же задания плохи? — нахмурился я.

— Задания? Так отвлекают, старина. Мне нужно навык качать, а они хотят, чтобы я им дюжину почек какой-нибудь страхолюдины принёс.

— Понятно, а тебе кроме игры на лютне ничего не интересно.

Кенку воссиял, словно я открыл доселе неизвестный закон Ньютона.

— Именно, братишка, именно!

Я потёр переносицу.

— Не на лютне, нет, не совсем, — внезапно подобрался пернатый. — Классическая лютня будет слишком здоровой для меня. Это Миланская мандолина. Здесь, правда, она зовётся Оснийской. Всего пять двойных струн. Ты знал, что в эпоху барокко количество струн достигало четырнадцати, а иногда и девятнадцати? — огорошил он меня.

— Нет? — слабо выдавил я.

— Ничего-ничего, я много о старинных инструментах знаю. Спрашивай, если будут вопросы.

— Лихо ты с ней управлялся, кстати.

— Лихо, да. Это мастер научил. Его инструмент, — выставил он потерявшую товарный вид мандолину. — Стартовый сценарий, в который я попал — помочь актерской труппе добраться до Аскеша, а мастер Грашиок при ней числился. Сварливый, как чёрт! — Маджестро закаркал, как целая воронья стая.

Господи, это смех?

— Он же тифлинг! Как чёрт, дошло?!

— Угу, шикарный каламбур, — кивнул я.

— А то! — снова просиял кенку. — Мастер исполнял музыку для их театральных выступлений, еле уговорил его взять в ученики.