– У меня к тебе только один вопрос, кто тебя сюда послал?

Он прошепелявил разбитым ртом:

– Я случайно мимо проходил, а ты на меня набросился! Вызывай скорую и ментов. Я хочу на тебя заявление написать.

Он попытался изобразить ухмылку, но лицо его тут – же скривилось от боли.

Первым моим порывом было желание поднять с пола бейсбольную биту и раскроить ему череп, но усилием воли я взял себя в руки.

– Сейчас ты у меня по-другому запоешь, сука! – выругался я и заклеил ему рот скотчем, несмотря на отчаянное мотание головой.

Существует много способов заставить человека говорить. Практически все люди панически боятся боли. Однако членовредительство не входило в мои планы, ибо я наученный, горьким опытом общения с правоохранительными органами знал, что при малейшем подозрении меня могут арестовать.

Со стороны, конечно, все выглядело довольно сомнительно. Избитый человек в моей квартире, который заявляет, что я его покалечил. Свидетелей нет, так что вопрос здесь спорный, кому из нас поверят.

Если его вправду подослала моя бывшая половина, то она с гарантией впишется за него и даст какие угодно показания в его пользу. Например, поведает, что они вместе пришли в квартиру, а я набросился на ее жениха из ревности. Чем не мотив? Довольный следователь, потирая потные ручонки, сразу начнет шить мне дело о нанесении телесных повреждений.

От этих невеселых мыслей меня оторвал мой пациент, который начал ерзать на стуле, и мычать. Видимо кровь из разбитого рта попала в нос, и ему нечем было дышать.

Я с треском оторвал липкую ленту от его рта, но он тут – же заорал на всю квартиру истошным фальцетом:

– Убивают, помогите!!!

Пришлось двинуть его кулаком между ребер, от чего он перестал вопить, засипел и закашлялся. Такое поведение говорило о том, что он меня не боится. Это подтверждало либо силу воли, либо безграничную тупость. Надо было его как-то заткнуть и напугать.

Я метнулся в ванную, и сорвал со стены кусок бельевой веревки. Потом сложил ее вдвое и перетянул рот буйно помешанного, завязав на затылке узлом. Теперь челюсти его были открыты, что позволяло дышать ртом, но не давало кричать.

– Ы-ы-ы! – Сказал он, и кровавая слюна повисла в углах его рта.

– Совершенно с вами согласен, – передразнил я его, гримасничая, – шум нам ни к чему.

Я показал ему бейсбольную биту, аккуратно держа ее газетой за толстый конец.

– Смотри, здесь твои отпечатки пальцев. А на дверном косяке след от удара этой битой. Теперь если я вызову ментов и скажу, что ты ворвался ко мне в квартиру, поверят мне. Поэтому советую рассказать, кто тебя послал.

Он отрицательно замотал головой, загугукал, и яростно вращая глазами, попытался освободиться от скотча, который трещал, но не рвался.

Я с деланной грустью посмотрел на него и сказал: