Ленинградское шоссе огибает наш город широкой петлей. Выехать на него можно практически с любой более-менее крупной автодороги и многие любят пользоваться ею для того, чтобы попасть из центра города, например, на Шабалина, которая располагается на самом юге. Именно этим путем мы и выехали сейчас на федеральную трассу… Михалыч прекрасно понимал, что мне необходимо. Крутя баранку, он уверенно направил машинку чуть в сторону, съезжая с шоссе. Остановился. Я огляделась — место выбрано удачно! От Ленинградки нас отделяет густой лесочек, перед нами — небольшой пустырь…

— То, что надо! — с улыбкой смотрю на водилу.

— Не в первой… — спокойно отвечает тот.

Выхожу из машины, убирая «пустой» пистолет в кобуру. Михалыч вываливается из кабины вслед за мной. Подходим к задней дверце. Я делаю знак рукой и он открывает «клетку»…

— Вылазь! — стараюсь говорить как можно небрежнее, — Выползай, давай… — подхватив высунувшегося пацана под руки, вытаскиваем из машины и ставим на снег перед собой. Михалыч деликатно отходит в сторону…

— А… А зачем мы сюда приехали? — мне кажется или в его голосе паника?! Не изменяясь в лице, также молча, вынимаю из кобуры пистолет и передергиваю затвор.

— Беги.

— Что?!

— "Бешеных собак пристреливают, не так ли?" — произношу спокойным тоном, — Беги…

— Зачем? — голос становится все более истеричным.

— Затем, что ты не колешься, а значит я не смогу тебя посадить. Но, т. к. такую мразь я и отпустить не могу, — я спокойным будничным тоном доводила до него информацию, — То мне остается только одно…

— И что это? — глаза с ужасом смотрят на меня.

— Беги! — мощно рявкнув, направляю ему в лицо ствол, — Попытка к бегству, мальчик… Имею полное право тебя завалить. Беги, гаденыш!!!

— Я не буду! — истерично орет, хватаясь обеими руками за ручку дверцы.

— А ну, отпусти ручку!

— Нет!

— Беги, тебе говорят!

— Нет!!!

— Михалыч, а ну… — вдвоем, мы битых десять минут пытались оторвать его от ручки. Какое там! Он как будто сросся с ней… За эти десять минут я почти сорвала голос, потому что не переставала бешено орать на него. Наконец-то мы отстали от него… Выругавшись, я стала ходить вокруг машины, изредка потрясая стволом и смачно матерясь, — Ну, все! С меня довольно… Извини, Михалыч. Придется опять тачку мыть!