– Как скажешь, государь, твоя воля, – тяжело и неодобрительно вздохнув, не спеша, поднялся из-за стола Егор.

В коридоре громко простучали по деревянному полу чьи-то торопливые шаги, дверь широко распахнулась, и в светелку ворвался Василий Волков – в замызганном до невозможности кафтане, без треуголки и парика, с осунувшимся лицом и горящими глазами, выдохнул – потерянно и хрипло:

– Где?.. Где Яшка Брюс? Где он?

– Здесь он, Вася, успокойся. Сейчас я его приведу, – ответил Егор, понимая, что случилось что-то страшное. – Да успокойся ты! Доложи четко – что произошло? Почему…

– Арестовать надо срочно Брюса! – невежливо перебил Егора Волков. – Срочно арестовать, пока этот злодей не сбежал! – испуганно зажмурился и бухнул: – Царевича Алексея – похитили!

В комнате установилась (повисла, посетила, поселилась – на краткий миг?) абсолютная тишина, было только слышно, как в дальнем углу зловеще тикают громоздкие напольные часы, купленные в Амстердаме.

Егор внимательно и обеспокоенно посмотрел на Петра: не приближается ли очередной нервный припадок? Но нет, царь, хоть и был смертельно бледен, но, похоже, пока не собирался пошло падать на пол и биться там в неаппетитных судорогах.

– Сказывай, подполковник! – грозно велел Петр, глядя на Волкова холодными и колючими глазами.

– А как же Брюс? Его же надо арестовать…

– Арестован уже сей ворог! Присаживайся к столу, вот тебе – чарка перцовки, выпей, успокойся. До дна пей! И сказывай – четко, без спешки! Остальным – не перебивать Волкова! Если надо будет, то я ему вопросы сам задам…

Василий осторожно, стараясь не испачкать своей грязной одеждой скатерти, присел на самый краюшек стула, выцедил, глотая с трудом, предложенную перцовку, икнул, тщательно обтер рот ладонью, начал докладывать – четко и доходчиво, как учили:

– На полдороге к Москве переночевать остановились в селе Воскресенском, там очень большой постоялый двор. Поужинали, рано легли спать. Царевич Алексей и Гаврюшка Бровкин – в отдельной комнате, к дверям приставили надежного драгуна – с двумя пистолетами и саблей. Рано утром меня Гаврюшка разбудил, мол, проснулся, а царевича в спальне-то и нет! Подождал он немного, пошел искать Алексея. Вышел в коридор, а у дверей – прямо на грязном полу – крепко спит драгун охранный… Попытался Гаврюшка его разбудить, а ничего и не получается! Тогда мальчишка бросился ко мне, разбудил, рассказал о пропаже. Я тут же всех своих людей поднял на ноги. Они заперли крепко ворота постоялого двора, всех постояльцев – включая денщиков – согнали в столовый зал, объявили арестованными. Начали тщательный розыск: допросили всех гостей, их слуг, хозяев двора постоялого, халдеев, поваров, всех прочих… Кузнец, у которого кузня прямо при постоялой конюшне расположена, вспомнил, что когда он поздней ночью сидел-выпивал со своим подмастерьем у невеликого костра, то мимо проходил – к воротам двора, какой-то важный кавалер, ведущий за руку мальчишку. В свете костра кузнец смог рассмотреть только карий парик и рыжие усики того кавалера. Я сразу тогда подумал о Брюсе, да засомневался сильно: откуда ему взяться в Воскресенском? Тут и Бровкин-младший вспомнил, что еще перед самым ужином царевич о чем-то коротко переговорил – с неизвестным ему, Гаврюшке, рыжеусым дворянином. На вопрос «Кто это такой?» Алексей ответил, мол: «Один очень хороший друг…» У хозяина постоялого двора была заведена, как и полагается, гостевая книга, где он отмечал всех своих постояльцев: имя-фамилия, куда следует и откуда. Полистал я ту книгу:

точно, вот же он – полковник Яков Брюс! Следует из своей деревеньки подмосковной в село Александровское, куда и отбыл ранним утром – согласно сделанной записи. Это хозяин постоялого двора записал со слов кучера, сам-то Яшка с трактирщиком даже разговаривать не стал, сразу послал по матерному и пригрозил все зубы пересчитать. Только глазастый трактирщик клялся и божился, что он лично наблюдал за отъездом сего важного гостя, и уверял, что никакого мальчика не было при этом, один уселся Брюс в свою карету. Уселся и велел кучеру – следовать без остановок – на Александровку… Я тогда сразу смекнул – что к чему! Ночью Яшка подло выманил царевича из его комнаты. Наверно, пообещал показать что-то очень интересное, Алексей-то у нас – очень уж любопытен. Брюс вывел царевича за ворота и сдал на руки своим подлым сообщникам, которые и увезли Алексея – в неизвестном направлении… Я сразу в Александровку поскакал верхом – чтобы быстрее. Гаврюшка с драгуном – на одном коне – тоже следуют сюда, только отстали немного…

– А где Наталья, сестра моя? С ней-то, надеюсь, все в порядке? – спросил царь, устало прикрыв глаза ладонью.

Волков чуть смущенно улыбнулся:

– Я Наталье Алексеевне советовал, чтобы она возвращалась на Москву. Да где там, такую попробуй удержи! – восхищенно вздохнул. – Вместе с драгунами царевна на запад поехала – искать царевича и его неизвестных похитителей… Петр Алексеевич, государь! – словно что-то вспомнив, обратился к царю: – Так чего же мы ждем, коль Брюс здесь? Допросить его, вражину подлую, срочно надо!

Петр поднялся на ноги, внимательно посмотрел на Егора, спросил – холодным и одновременно страшным голосом:

– Кнуты хорошие найдутся у тебя, охранитель? Клещи путные? Прутья длинные, металлические?

– Кнуты найдутся, – ответил Егор. – А клещи и прутья возьмем из кузни…

– Вот и тащи все это – к месту, где Яшка сидит сейчас! Пусть меня проводят туда и костер разожгут – пожарче… А ката умелого ты, душа нежная, наверное, и не держишь в своей вотчине? Напрасно, братец! Ладно, я сам справлюсь…