Я прикрыла глаза и постаралась отвлечься хотя бы на мгновение, но грохот разбитого стекла заставил подскочить со своего места и броситься вон из кареты, несмотря на обещание никуда не выходить, чтобы ни случилось.
Аллея, что тянулась от особняка извилистой тропинкой была подсвечена яркими фонарями, но никого, кто бы бежал по этой аллее я не увидела. Совсем.
– Аделия! – громкий крик Винсента отвлёк меня и стоило мне только посмотреть на бегущего в мою сторону мужчину, как что-то, или кто-то врезался в меня с невероятной силой.
Я отлетела к карете и ударилась затылком так, что перед глазами заплясали чёрные точки. Но боли я не почувствовала, наверное, потому что испугалась… Ведь на мои плечи опустились чьи-то руки, хотя рядом со мной по-прежнему никого не было, только Винс, бегущий по тропинке. Он торопился, пытался успеть, но…
Я подняла руку, хватаясь за пустоту, с кончиков пальцев сорвалось одно заклинание, за ним другое, на третье уже не хватило сил. Чужеродная магия вгрызалась в тело, пробивая себе дорогу к сердцу.
Неужели я умру? Вот так, даже не видя того, кто меня убивает?
Сознание затянуло мутной пеленой, и я стала медленно проваливаться в темноту, но прежде, чем окончательно потеряла связь с реальностью, успела заметить, как Райт сплетает заклинание, и магия с лёгкостью поддаётся ему…
Как? Ведь он отдал мне накопительный амулет, а я сожгла его… Неужели лечение не было напрасным?
Крик, глухой стон и пустота…
***
Пришла в себя и поняла, что нахожусь в больнице. Характерный запах трав и настоев из них я бы ни с чем не перепутала.
Осторожно открыла глаза, и тут же увидела в тусклом свете ночника Винсента. Он сидел на стуле, свесив голову, и его плечи мерно вздымались. Райт спал. Но стоило мне повернуть голову в другую сторону, от чего кровать едва слышно заскрипела, как мужчина тут же произнёс:
– Дели?
Повернулась и слабо улыбнулась:
– Прости, я не хотела тебя будить.
Кажется, мои извинения его лишь рассердили, потому что он сдавил губы так сильно, что они побелели, и только потом шагнул ко мне. Упал перед кушеткой на колени и поцеловал в раскрытую ладонь.
– Глупая, о чём ты говоришь, – голос мужчины прозвучал хрипло, надломлено, и я вздрогнула, почувствовав, как грудь сдавливает волнением. – Это я должен просить у тебя прощения, это я виноват, я оставил тебя там. Я едва не потерял тебя из-за самонадеянности. Я…
– Не надо, – попросила тихо. Я не могла видеть его таким раздавленным. Не могла. Только не он.
– Дели, я никогда в жизни ни за кого так не боялся. Никогда, – он поднялся выше и оставил осторожный поцелуй на губах. – Ты простишь меня?
Мне стало трудно дышать, но я всё же прошептала: