Петра Хрущова еще не пытали. Но с него содрали кафтан, шапку, штаны и сапоги. Он остался в одном исподнем17

Хрущёв был крупным коренастым мужчиной лет сорока, с сильными руками, привычными к сабле и копью. Его круглое лицо обрамляла окладистая черная борода.

Стража пинками подняла Хрущёва с соломенной подстилки.

– Встать!

– Наследник трона перед тобой!

Хрущёв поднялся. Он увидел царевича.

«Неужто, сам передо мной? – подумал дворянин. – Точно! Судя по приметам – он! Самозванец!»

– Я есть Димитрий Иванович, – сказал тот. – И я пришел к тебе, дворянин Хрущёв.

Дворянин, звеня цепями, неуклюже поклонился царевичу.

– Ты, как мне сказали, верный слуга Годунова?

– Я служу Руси, ваша милость. И коли Русь доверила корону Борису, то я его слуга.

– Хорошие слова, Петр Хрущев. Я уважаю смелых людей. И не хочу тебя мытарить в подвалах.

– Но я в железах, – Хрущев поднял руки.

– Но ты пока мой враг, Хрущев, и служишь узурпатору моего трона. И я могу предложить тебе присягнуть мне. Тогда отношение к тебе изменится.

– Ваша милость предлагает мне службу?

– Ты русский, а я сын Ивана Василевича. Я твой законный государь. Станешь мне служить, Хрущев?

Дворянин опустился на колени перед Димитрием.

«С чего мне хранить верность Годунову? Много он дал мне за мои прежние заслуги? И с чего мне отдавать за него голову?»

– Так что скажешь, Хрущев?

– Готов служить моему законному государю! И готов сказать тайное!