– Но кто говорит о публичном крещении царевича в католичество? – спросил Ружинский. – Все можно сделать тайно!

– Тайно?

– Именно, Димитрий! Именно тайно! – заговорил Мнишек. – И сие даст нам поддержку святого престола! И Ордена иезуитов! Да и панна Марина сможет стать твоей женой, царевич, лишь при переходе твоем в католичество!

– Но ускорит ли сие поход?

– Ускорит! – сказал Ружинский уверенно. – Папский нунций может многое. Он сумеет повлиять на шляхту.

– Но…

– Царевич! На кону твоя корона!

– Престол, что по праву рождения твой!

Самозванец немного помолчал. Он думал. Решиться сменить веру – дело сложное. Тем более если ты претендент на трон в Москве. Но поляки все настойчивее требуют этого. Да и хорошо бы получить поддержку римского папы и Ордена иезуитов. А без его перехода в католичество они помогать не станут.

– Что скажет его высочество? – торжественно спросил Ружинский.

– Я согласен! – сказал самозванец.

Он вскочил с кресла и выбежал из комнаты.

Князь с улыбкой посмотрел на Мнишека.

– Что я тебе говорил, воевода?

– Он согласился, – выдохнул Мнишек. – Я уже и не думал его уговорить.

– А я был уверен, что он так поступит. Стоило лишь немного его напугать.

– Но слова пана не так далеки от истины. Короля могут вынудить дать запрет на набор войска.

– Пусть пан воевода не боится того. Сигизмунд, даже если его к тому вынудят, спешить с запретом не станет. Наш вельможный пан круль умеет выполнять волю Сейма не торопясь.

– Но нас мало, пан князь. Слишком мало. Всего две с половиной тысячи.

– Но Димитрий Иванович надеется на поддержку московитов.