– Мое. Извините, я непривычен обращаться с животными. У меня есть кошка, но ее здесь нет.

– Оно и видно, – вздохнул садовник и протянул Руслану руку. – Адам.

– Руслан.

Рука у Адама была узкая, но твердая и шершавая.

– Идем-ка привяжем ее на поляне, а сами пока поговорим. Всегда приятно потрепаться со свежим человеком. Я все равно хотел перекусить.

Под раскидистым персиком накрыт был стол: на льняном полотенце ломти козьего сыра, зелень, вино и хлеб.

– Я тебя видел, – сказал Адам, когда выпили по первой. Вино было молодое, щипало язык и отзывалось рубиновым счастьем где-то в области солнечного сплетения. – Только ты сюда зря пришел. Нет ее здесь. И быть не может.

– А моя сестра? – робко спросил Руслан.

– И твоей сестры здесь нет. Хотя она-то должна здесь быть… Впрочем, об этом не мне судить. Я же только садовник. Кстати, не хочешь мне помочь? Я вижу – ты плотник. Но, может, и вскопать сможешь? Это легко.

Окапывали неизвестные деревья с мелкими лакированными листочками. Заступ вонзался в жирную, блестящую землю, легко выворачивал пласты, обнажая белые ниточки корней. Адам был прав – весело и легко работалось в дышащем свежестью саду. Приятно было копать, сладко ныла спина от усилий, ветерок быстро сушил пот, и птицы, словно нарочно, вдохновенно пели прямо над головой. А какие птицы-то – розовые, голубые, радужные!

– Хочешь, оставайся. Я вижу, ты устал. Молодой, а смотришь стариком. А я, видишь, напротив. Старый, а все молодым выглядываю. Это от хорошей работы.

Руслан оперся на рукоятку заступа.

– Меня уж просили остаться.

Адам застыл.

– Она?

Руслан кивнул.

– И что же ты?

– Отмазался. Так вцепилась – еле ноги унес.

– Она такая. – Адам покрутил головой, выражая то ли неодобрение, то ли восхищение. – Красивая? Да?

Руслан не знал, что видел Адам. Но кивнул.