— Скоро.

Приехали. Опять загадки. Туберский напрягся, чтобы слушать дальше, но видение исчезло. Он раздраженно покачал головой. Не понимаю, почему ты пристаешь ко мне. И зачем всегда говорить загадками? Неужели нельзя сказать прямо? Иногда оно разговаривало с Джоном библейскими стихами, которые Туберский находил еще более непонятными. Но через какое-то время смысл становился кристально ясным, и тогда Джон расцветал в улыбке.

— Джон… — Голос снова вернулся.

— Да! — громко ответил Туберский.

— Главное, понять самому. И не волнуйся. Я скажу тебе, когда настанет время помогать брату. Ты мой возлюбленный сын, и я доволен тобой.

После этих слов оно удалилось, по крайней мере, до следующего раза. Напрягший слух Туберский услышал, как Фенберг внезапно сел и стал принюхиваться.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — спросил Фенберг, продолжая тянуть носом воздух.

— Нет. — Туберский сел с закрытыми глазами и поворачивал голову, как радар, стараясь поймать Голос. — А ты что-нибудь слышал?

— Нет. Но здесь чем-то пахнет. Ты чувствуешь?

Туберский услышал запах и открыл глаза.

— Господи, это что-то ужасное, — сказал Джон.

Четверо мужчин, сморщившись, глядели друг на друга, как герои фильма "Наша банда", наткнувшиеся на давно забытую бочку лимбурского сыра.

— Ты тоже об этом подумал?

Фенберг кивнул. Такой же запах оставался в комнатах Элен после существа, только теперь он был сильнее. Фенберг потянулся за винтовкой. Он расстегнул молнию футляра, вынул свой карабин и вложил внутрь иглу с наконечником, как у стрелы.

Туберский взглянул в сторону нагромождения скал на расстоянии футбольного поля от них, откуда ветер приносил запах. Что-то здесь было не так, что-то другое. Туберский зарядил свое ружье. Фенберг смотрел и молчал.

Фенберг приказал Бину и индейцу ждать, к чему Чарли отнесся с полным одобрением.

— Мне кажется, мы можем побродить тут. Видишь эти валуны? — Фенберг махнул рукой в сторону огромных камней.

— Я как раз думал о том же, — согласился Туберский. — Позволь мне показаться первому. Может, тогда он не станет паниковать.

— Я хочу выручить Элен.

— Мы выручим ее, выручим.