Преступление! Вот правильное слово! Его сын погиб не в результате несчастного случая. Ленкин волчок, конечно, здесь ни при чем. Призрачные существа причиняют вред только в выдуманных историях.
А если его семье по-прежнему угрожает опасность? Если звонок связан со всем этим? На следующий год, или чуть позже, если дела будут идти хорошо, стоит перебраться назад, в Москву. К черту природу и здоровую экологию!
Пока он убеждал себя, что случившееся – несчастный случай, в доме можно было жить, хоть душа и разрывалась. Но признаться себе, что Алешу убили реальные мрази, и оставаться в этих стенах – такое вынести невозможно.
Идиот! Какой он идиот! И зачем он притащил в эту глухомань жену и детей! Лена предлагала купить готовый дом в ближнем Подмосковье. Но нет! Ему непременно требовалось огромное поместье, а денег на готовый особняк такого уровня не хватало, вот и пришлось строить подешевле у черта на куличках.
Антон почувствовал, что опьянел. Отставил бокал. Чувство вины за случившееся рвалось наружу. Но если он раскиснет – толку не будет. Завтра нужна ясная голова. И в будущем – тоже. Он напишет много стоящих книг. Ради Леночки, ради сына нужно взять себя в руки. Они уедут отсюда.
Утром снегопад прекратился, все укрыл плотный снег. Лена стояла возле ворот, наблюдая, как внедорожник Антона, словно доисторический зверь, вспарывает сугробы и медленно исчезает за поворотом.
Рано утром у них с мужем был серьезный разговор. Для нее не стало неожиданностью предложение Антона вернуться со временем в Москву. Ей и самой приходили в голову такие мысли.
После мерзкого звонка она перестать убеждать себя, что жизнь здесь наладится и они снова будут счастливы в этом огромном доме. Глупый самообман.
Но связано ли такое настроение с гибелью сына? Что если Алешенька был бы жив? Остались бы они тут навсегда? Если прекратить себе врать, эта перспектива вызывала уже тогда, после новоселья, противоречивые чувства. Что дал им переезд? Смерть сына. Вот и все.
Вскоре снова повалил снег, завьюжило. Колея от гаража до ворот, оставленная машиной мужа, исчезла. Соседские дома скрыла белая пелена. Лена подумала, что к вечеру и на танке не проедешь, если грейдер не появится. За всю зиму такого не было.
Позвонил Антон. Связь была неважной. Но Лена уловила в голосе мужа торжественную таинственность. Уже по одной только интонации она поняла, что с его работой все в порядке. И впервые за долгое время почувствовала, как душу наполняет спокойная уверенность в завтрашнем дне.
Лена не стала расспрашивать подробности, чувствовалось: Антон в людном месте, поэтому долго не говорили.
– Целую тебя, Тошенька, – нежно прошептала она в трубку.
Положив телефон, она прошлась по комнатам, окинула взглядом обстановку. Немного времени – и семьи Куприных здесь не будет, а у дома появятся другие хозяева.
Вот только кто захочет покупать особняк? Пусть огромный, пусть элитный, но так далеко от столицы. А вдруг продажа затянется? А если у них не хватит денег на просторную квартиру в Москве?
Лена тряхнула головой: на помойку черные мысли! Главное: будущее переставало быть зыбким и обретало реальные черты.
Саша притащил в кухню игрушки и, пока Лена готовила, возился на полу, собирая из конструктора постройку, назначение которой, видимо, было понятно лишь ему одному.
Лена глянула в окно: метель и не думала заканчиваться. Как Тоша доедет? Потянулась к телефону, но передумала: не стоит лишний раз дергать мужа во время работы. Ненавязчивость, особенно в определенные моменты, – качество редкое для жен, но Лена обладала им в полном объеме. И ей было известно: Антон ценит это.
Поставив кастрюлю на плиту, она присела возле сына, обняла его и запела песенку про Антошку и картошку.
– Еще нельзя смотреть! – Саша вырвался и загородил рукой конструктор. Положил последний кубик.