Но ни один ролевик огнестрельное ранение за полчаса не заживит, чтобы от раны остался лишь неровный шрам.

И я прекрасно понимала опасения Эла превратиться для медицинского персонала в подопытную «морскую свинку», попади он в руки людей. И его недоверие по отношению ко мне поначалу и нежелание, чтобы я его осматривала — это я тоже понимала. Эл не хотел, чтобы я видела его регенерацию. Боялся, что выдам? Совершенно очевидно.

Но сейчас парень явно успокоился и смотрел на меня с доверием и даже симпатией. Видимо, эта самая «защита гостеприимства моего дома» обладает каким-то магическим или ритуальным значением. То есть предательства парень теперь от меня уже не ждет. Когда я предложила пожить у меня. То, что мы по видимому вкладываем в это «защитное гостеприимство» разное понимание ситуации — совершенно очевидно.

Парень, если ты и впрямь эльф, то тебе неслыханно повезло, что ты столкнулся со мной… а не с кем-то из моих коллег. Отнюдь не все мои коллеги добровольно отказались бы от потенциальной Нобелевки, из-за твоей способности к регенерации имея на другой чаше весов твою жизнь. Всего лишь.

— Ладно, эльф, у меня с собой сумка с летними вещичками, когда прилетим, ты переоденешься в мою одежду и спрячешь свои рыжие волосы, которые притягивают взгляды, как магнит.

Так как твоя личина для отвода глаз может прекрасно работает на людях и прочих братьях наших меньших, собаках там, например, а вот видеонаблюдению, боюсь, быдет совершенно наплевать на твою магию личины, и твои преследователи тебя вычислят сразу, стоит им только получить на лапы копию видеосъемки. А то, что они ее получат, у меня почему-то сомнений не вызывает.

А вот когда мы загриммируемся — попробуй нас еще найди среди толпы туристов.

— Тем более, когда ищещь одинокого эльфа, а на видео видна парочка: парень и девушка, — усмехнувшись подумала я.

— У меня есть прекрасный черный плащик с капюшоном, ты его и оденешь. А вместо своих джинсов возьмёшь мои. И свои индейские "мокасины" сменишь на нормальные кроссовки. Ну и я переоденусь. Светло-розовую блузочку и белые брючки в обтяжку заменим на темные потёртые джинсы и бесформенный "домашний" свитер, и я из девочки "секси" превращаюсь в человека-невидимку. Благо по прилёту пойдет дождь. Мне в этом всегда "везёт" — прилетаю в дождь, улетаю — весело светит солнце, жара и ни облачка, — пояснила я кимусаби.

Эл кивнул обречённо, словно решил заранее, что приговорёному к смерти всё равно, во что одеваться, и даже если он будет выглядеть, как чучело на прогулке, хуже уже не станет.

А мне захотелось разговорить этого молчуна. Всё равно наши разговоры примут за трёп ролевиков.

— Слушай, почему наручники были из серебра, да ещё оставили на твоих запястьях ожоги? До сих пор отметины видны! — я постаралась спрашивать приглушённо, так как посчитала, что эльф прав — и у стен есть уши, и не всегда эти уши дружелюбно настроены. Интересно, у эльфов проявлять любопытство не является дурным тоном?

Эл вздохнул, словно я спросила очевидную для всех и понятную всем прописную истину. Просто для того, чтобы привлечь его внимание. Но я же не эльф, я действительно не знаю их порядков! Да еще стражи эти… не оказание первой помощи пострадавшему это статья по любому в мире людей. А вот как с этим у эльфов? Почему-то мне кажется, что эти стражи нарушали и эльфийские правила. Ну не могу я поверить, что они медленно убивали Эла в согласии с их эльфийскими законами. Мой провинившийся в чем-то перед сородичами эльф, словно догадавшись о том чем я думаю, нехотя ответил: «Потому, что на них чары, магические, охранные. И когда я напал на стражей, они оставили отметины, по которым меня можно было бы вычислить, будь я среди эльфов. Рана тоже магическая».

— А почему? — спросила я но не успела задать вопрос, а почему в него вообще стреляли? И в чём обвиняют?

— Потому, что сначала я попытался сбежать, — хмуро ответил эльф, словно читая мои мысли, — И обвиняли меня в том, что я якшался с людьми, и что я по собственной воле открыл существование нашего народа. А это строжайше запрещено. Только я был невиновен. Вплоть до того момента, как познакомился с тобой.

— Вот здорово! Значит, я же ещё и виновата! — хмыкнула я. Он попался своим стражам, его арестовали по надуманному обвинению, он попытался сбежать, причём неудачно, получил пулю в лёгкое, серебряную, заговоренную, почти истёк кровью по приезду в аэропорт, а виновата во всём оказалась я? Замечательно!

Ругаться я не стала, просто спросила: " Если тебе нельзя было общаться с людьми, зачем ты попросил о помощи меня? Что, больше некого было?" — Я принял тебя за эльфа, — тихо сказал Эл, — Твоя аура отличалась от людской, тебя заметили стражи, ты с лёгкостью сняла с меня их магический поводок и заклятье подчинения… Что я должен был подумать? Я удивилась. То есть этот парень обратился ко мне за помощью, потому, что посчитал эльфом? Ну, спасибо. А то, что я ни сном ни духом, как именно я сняла магическую следилку, и о том, что эльфы существуют и у них есть стражи я сегодня первый раз слышу, он не в курсе?

- Значит так, кимусаби, мы поедем ко мне на дачу. Ты сейчас переодеваешься в ту одежду, которую я тебе подберу, а после того, как мы прилетим, поедешь в том транспорте, в котором я скажу. Пулю я тебе так уж и быть вытащу сама, в больницу ехать не заставлю. В свете того, что ты сейчас мне рассказал, если ты засветишься в больнице вместе со мной со своим эльфийским происхождением, мы с тобой очень быстро заинтересуем спецслужбы всего мира. И даже медицинская помощь в платной клинике не гарантия, что там не "течёт", и что при таких ставках они соизволят помалкивать. После того, как ты регенерируешь после операции, поешь и поспишь, ты испаряешься из моей жизни и уверяешь всех, что тебя спасла незнакомая эльфиня, которая затем от тебя сбежала. То, что я сделала с твоими стражами, как я понимаю, обычный человек сделать не мог. Я убеждаю себя, что ты просто ролевик с отменным чувством юмора и ненормально быстрой регенерацией. В мире атома вполне возможны мутации и не всегда они регрессивные. И все счастливы, — я улыбнулась, совершенно уверенная, что эльф сейчас спросит, кто такой кимусаби. Об индейцах он, скорее всего, не знал. На каком из индейских языков кимусаби означал друг, я не помнила, но считала, что это очень поэтично.

— Ты это здорово решила, — хмуро ответил Эл, — Есть только одна проблема — эльфам невозможно лгать, эмпатия в моменты общения у нас настолько сильная, что любая ложь будет заметна. А уж тем более не получится соврать, когда я предстану перед судом.

Да… а вот эмпатию я действительно не учла. И что моему кимусаби делать с этой их эльфийской эмпатией? Ведь теперь, получается, Эл — действительно преступник по их эльфийским законам? Положим, он «якшался» всего с одним представителем человечества, и если что — мне никто не поверит… даже если я поклянусь, что эльфы существуют и шеф подтвердит, что склонностью к дурацким розыгрышам я не страдаю и не употребляю… ничего такого. Эльфы — часть фольклора людей. Так что, чтобы что-то там разгласить, Элу нужно очень даже постараться.