Оба эльфа снова возобновили диалог на эльфийском, а я решила подождать, чем завершится их выяснение отношений.

В любом случае, заставить Лариэля слушаться я не могла, а принуждать не имела права. Хотя, если вопрос встанет ребром… не знаю, не хочется мне из-за этого эльфа устраивать разборки.

Выкручивание рук образно выражаясь продвигалось с переменным успехом: Лар обещал пожаловаться маме моего кимусаби, что он был ранен, Эл пообещал, что он скажет тоже самое маме Лара, с той разницей, что он, Эл, уже в порядке, а вот Лар все еще болен.

Я вздохнула, так как представила себя на месте мам этих эльфийско-лисьих оборотней… и, пожалуй, ужаснулась неизбежности, которая свела меня с этими эльфийскими лисьими оборотнями. Так как любовь к приключениям на свою… (хм… шкуру?) скорее всего передается по наследству. Что эти два эльфа-оборотня демонстрировали это очень наглядно. Ну что мне делать с этой бестолочью — дружком моего кимусаби, если он лечиться не желает от слова совсем?

Если мы в дне пути от дома Эла, то решение, когда кимусаби сообщит родным Лариэля о его ранении и его родные встретят нас не позднее, чем через несколько часов, было оптимальным. Всё же они эльфы и передвигаются быстрее, чем наша разношерстая группа. Похоже, мои размышления отразились на моей физиономии, а может Эл был лаконичен, и объяснил что или Лар разрешит обработать раны, или он сообщит его родным, но через несколько минут Лариэль убрал магический барьер и сказал на русском: «Эл не оставил мне выбора. Я не хочу, чтобы обо всем узнала мать. Делай, что считаешь нужным». Ага! В вопросе выкручивания рук Эл делает шаги в нужном направлении. Как уломать этого строптивца, догадался сразу, затем устроил показательное шоу, обвинив Лариэля в том, что он поверил в ложные обвинения против единственного друга, затем вынудил меня рассказать Лариэлю о ранении Эла и о том, что я решила более серьезные проблемы самого кимусаби… Результат? Лариэль, конечно, не в восторге от необходимости чистить раны, но и не сопротивляется.

Мне пришлось подозвать одного из спецназовцев, у которого были необходимые инструменты и медикаменты. Унести всё, чем нас снабдил шеф Александра самостоятельно я бы не смогла.

Пока я готовила капельницы Лариэль внимательно наблюдал за мною, а когда я достала несколько катетеров (а они с иглами, и выглядят устрашающе, особенно, если раньше ничего такого не видел) эльф не выдержал и закрыл глаза, сделав вид, что просто очень устал.

Вот и ладушки, не люблю, когда на меня пристально смотрят, пока я работаю, особенно если смотрит пациент, который явно боится. Тем более, что бояться, собственно, нечего — в периферийной вене остаётся катетер, а не игла, и занимает эта процедура не более двух минут.

Может, они привыкли лечить всё магией? Но тогда почему Лариэль не захотел, чтобы его лечили эльфы? Всё же катетеризация периферических вен не безболезненна.

Похоже, вопрос я задала вслух, так как Эл ответил: «А почему ты решила, что эльфы лечат без боли?»

Оу! Я была убеждена, что если магия существует, то это панацея от всех проблем. Оказалось, что это не так. Обе капельницы, которые я поставила, я отдала Элу — пусть держит.

Эл подошёл к решению поставленной перед ним задачи творчески, вырастив деревце подходящей длины и повесив капельницы на ветви деревца.

Мой рык о том, что дерево не стерильно, Эл проигнорировал, сказав, что на том, что выросло с помощью магии никаких бактерий нет несколько дней. Как минимум. Видимо, энергия магии стерилизует предметы на микроорганизмы. А потом мне пришла в голову идея, которой я немедленно поделилась с кимусаби.

— Эл, а кто-нибудь из эльфов способен усыпить других эльфов? Я имею ввиду, кто-то из эльфов, присутствующих здесь, на поляне? — спросила я. — Да запросто, — задумчиво ответил Эл, — Даже я это могу. Запах некоторых растений вызывает сонливость. Если усилить свойства, то Лар уснет. И мы тоже, так как запах заставит уснуть и меня, и тебя и всех в шаговой доступности. Но тебе же нужно усыпить лишь Лара.

Лар сердито посмотрел на моего кимусаби. Видимо, его не прельщала мысль, что чистить рану ему будут вопреки его запрету, предварительно "вырубив" его заклинанием или лекарственным отваром.

— А… — вдумчиво сообщила я. Похоже, магия имеет свои ограничения. И решать вопрос с анестезией придется опять мне…

— Дядя может заставить спать с помощью магии, — сообщил Эл, словно само собой разумеющийся факт, — Так, чтобы уснул лишь Лар. Попросить его помочь?

— Попроси, конечно, — кивнула я, — Заодно и проследи, чтобы он выпил антибиотики! Конечно, это было не честно с моей стороны, заставлять кимусаби нести ответственность за медикаментозное лечение своего родственника, но уж очень хорошо у него это получается — заботиться о строптивых пациентах, действовать им на нервы и обвинять в… боязливости.

— Почему он согласился помочь? — тихо спросила я Эла, когда сереброволосый эльф осторожно опустился рядом с Лариэлем и положил руку ему на лоб, что-то спокойно, даже, пожалуй, нежно сказав на эльфийском.

— Дядя женат на старшей сестре Лариэля. Если с моим другом детства что-то случится, пока дядя был рядом, его жена его убьёт! — хмыкнул Эл.