Через полчаса мне пришлось ставить Элу капельницу — так как таблетки кимусаби не выпил, а боль никуда не делась.
На самом деле, Элу было не просто больно. У него повысилась температура, он был расстроен, измотан поездкой, только что перенес операцию, потом был вынужден мысленно пережить всё ещё раз когда я пересказывала то, что с нами случилось и пыталась убедить кузенов присоединиться к нам — Эл нарушил правила о том, что информация об эльфах — закрытая, их закон о нераспространении.
А теперь ещё не только я, но и мои кузены знают о нём. Одним словом, Эл был чертовски расстроен, он не знал, правильно ли поступил, доверившись мне, но понимал, что выбор у него в тот момент, когда он попросил меня о помощи действительно был не очень большим. Я стараюсь в такие моменты пациентам не отсвечивать без крайней необходимости, но тут был не тот случай.
Тех, кто в процессе лечения хотя бы немного склонен к необдуманным поступкам, а проще — к суициду, одних оставлять мы не имеем права.
Пусть Эл выглядел уставшим, и заснул, но я осталась сидеть рядом с ним, соображая, чем накормить кимусаби по пробуждении. И что мне делать, когда я сама захочу спать, я ведь тоже устала, и чувствовала, что долго я так не просижу — вырублюсь.
А у Эла, как назло, стала повышаться температура. Явно показывая, что, возможно, Эл получил осложнения. И напоминая мне, что у меня осталось не так уж много антибиотиков и обезболивающих.
Я разорвала ещё одну простынку на ровные кусочки и смочила один из этих импровизированных компрессов в том алкоголе, что Николай оставил на подоконнике. То ли для того, чтобы мы с Элом напились, то ли действительно для компрессов…
Откинув одеяло в ноги эльфу, я попыталась обтереть Эла алкоголем — идти на кухню за водой было страшно (я не хотела оставлять Эла без присмотра).
А сбивать температуру обтираниями — это всегда был самый простой и действенный способ. Капельницу с антибиотиками я ему поставила тоже, но пока лекарство подействует, можно помочь организму бороться с воспалением, если оно всё же есть.
Обтирания Элу не понравились и он попытался интуитивно натянуть одеяло на себя, но так как он был в забытьи, одеяло осталось лежать там, куда его скинула я.
Повышение температуры, особенно быстрое, всегда вызывает озноб. Так что я понимала, что эльфа знобит, и его все эти процедуры лишь раздражали. Эл попытался отстраниться, но сложно бороться с кем-то, находясь в полубессознательном состоянии, когда твой оппонент — в сознании. Когда у Эла не вышло остановить обтирания — он начал тихо стонать. Николай был прав. Любой физический дискомфорт тяжело давался кимусаби.
А мне ничего не оставалось, как ждать. Ждать, пока подействуют антибиотики. Ждать, пока приедут кузены. Ждать, пока Эл очнётся.
Глава 16
Николай и ребята приехали поздно вечером. Скинули куртки на пол ввалились толпою посмотреть на эльфа. Я кузенов сразу вытолкала из комнаты, успеют ещё налюбоваться друг дружкой, отдала Саше кинжал Эла (заодно и мой скальпель, пусть будет хранителем холодного оружия). Открытая дверь впустила ночные запахи цветов и моря. Ночь на дворе казалась волшебной… До той поры, пока кузены не включили свет на кухне. Андрей запихал в микроволновку остывшую пиццу, Саша спросил о возможности поспать на диване… Алексей похвалил алкоголь и сказал, что для обтирания достаточно было бы простой воды… А то, что осталось в бутылке, он будет использовать, как предлагается на этикетке. То есть эльфы эльфами, а кузены решили отдохнуть по полной. А вот спать… Где мы все будем спать? Мы не в том возрасте, чтобы с ногами, на одной и той же двуспальной кровати поместиться!
Николай заглянул (на этот раз предварительно постучав в дверь) и принёс чашку кофе с сахаром и молоком и бутерброд с сыром. Только тогда я поняла, насколько проголодалась.
А кузены стали разбираться, кто где будет спать.
Спальных мест — три, а нас, если учитывать шофёра, шестеро. Он, кстати, предложил забрать из его дома раскладушку и два надувных матраса, и постельное белье. Весь этот шум, как ни странно, Эла не разбудил, хотя спал он беспокойно.
Алексей спросил, спала ли я последние двое суток. И когда последний раз я спала. Я сказала, что он прав, и я действительно устала, но я не могу оставить Эла без присмотра. Но кузен был непререкаем и заставил забраться под одеяло рядом с кимусаби. Если бы я не была настолько уставшей, я бы запротестовала — спать в одной кровати с пациентом, да ещё если учесть то, что мы едва с ним знакомы… Но Алексей безапелляционно заявил, что спальных мест только шесть, перетаскивать пациента под капельницей на раскладушку он не станет, а на кровати с эльфом спать никто не отважится — эльф, очнувшись, может неправильно понять дефицит спальных мест в коттедже, и прирезать нахала, осмелившегося уснуть с ним в одной кровати.
- А ты — девушка, тебе можно, — философски заметил кузен.
Я лишь вздохнула, смирившись с неизбежным. Пять шестых моей пиццы (а я разрезала ее на шесть частей) нашли себе других хозяев — кузены приехали голодными. И бутылка с раствором для обтирания тоже была оприходованна "за знакомство с Николаем". Интересно, они и эльфа споить попытаются, когда он очнётся? Правда, в бутылке оставалось всего ничего, а если разделить на них всех — то вообще по глотку… Алексей уверил меня в том, что хозяева данного сосуда и его производители были бы неприятно удивлены, если бы узнали, для каких низменных целей использовалась огненная вода.