Однако Зависть даже не посмотрела на меня и продолжала плакать, словно ей было все равно. Даже когда я подошла слишком близко, озаряя коридор ярким светом и тем самым намекая на свое присутствие, она оставалась неподвижной.

– Что происходит? – прошептала я ей, покоряясь мертвой тишине.

Поднимая масляный фонарик еще выше, я надеялась найти Злость, с которой они были неразлейвода. Однако, осмотрев подножие лестницы, фойе и холл, я не обнаружила ни одного ее следа.

Но как только решила, что здесь ничего не было…

Внезапно я почувствовала угрозу и необъяснимое волнение. И, нервно сглотнув, снова взглянула на рыдающую фигуру.

– Ответь.

Она сразу же перестала плакать и посмотрела на меня огромными глазами, сверкающими в свете фонаря.

– Ты ведь его любишь? – всхлипывая, спросила маска.

Мое тело сковал ужас.

– Ну, конечно же… – отрезала она и резко отвернулась. – Он же готов умереть ради тебя.

Мои ноги начали подкашиваться, и я непроизвольно шагнула на ступеньку повыше.

– Ты говоришь о Лук…

Она быстро зажала уши.

– Не смей называть его имя.

Рассердившись, я окинула взглядом пустое фойе и раздвижные двери гостиной, но Эрика так и не нашла.

– Объясни мне, что случилось, – требовательно спросила я маску, и по ее щекам вновь покатились слезы.

– Сердце, – сказал кто-то другой.

Оборачиваясь на звук женского голоса, я ожидала увидеть Злобу, но вместо нее на верхней ступеньке сидела та самая маска, которая подстерегала меня у приоткрытого подвала и протягивала свою белую перчатку.

Роскошное свадебное платье с кружевами облегало ее стройную талию, а тонкая вуаль заслоняла маску, так сильно похожую на меня.

– Я думала, что у него нет сердца, – дрожащим голосом сказала я, робея от ее внешнего вида.