Вблизи Ярость Смертного Неба внушала даже больше трепета, чем издали. Причем трепета не перед её мощью, способной уничтожить не только целую армию, но и Великого Героя.

Собственно, это была одна из причин, по которых Великие Герои со стороны как Ласкана, так и Дарнаса, пока не вступали в открытое противостояние.

У обеих стран было достаточно одноразовых древних артефактов, способных уничтожить Балигора Стойкого, Ректора Касия, Танигеда Облачного и иже с ними.

Эти артефакты не применялись против Хаджара только по той простой причине, что он участвовал совсем уж в мелких сражениях. И те восемнадцать миллионов душ, что он забрал своим мечом не стоило в глазах Регент-Матери даже упоминания о драгоценных «козырных картах».

Так что «Ярость» внушала не сколько свой мощью, сколько гением тех людей кто её спроектировал и трудолюбием и упорством тех, кто непосредственно — собрал и поднял на воздушные волны.

Венец прогресса Семи Империй.

Хаджар, ступая по её верхней палубе, действительно ощущал себя идущим по гребню неисчислимого состояния. И при этом материалы, пусть и из благородной древесины, не были такими уж дорогими. Но представить себе хотя бы количество накопителей, удерживавших в воздухе эту махину, уже было что-то с чем-то.

— Генерал Дархан, — отсалютовало несколько легионерских офицеров. Каждый — не ниже Повелителя.

Вчетвером они служили чем-то вроде охранного поста на пути к длинному столу, за которым в данной момент собралось не так уж и много народа.

Во главе, как и положено, сидел Морган. С их последней встречи, которая состоялась едва ли не четыре года назад, Император почти не изменился.

Но главным словом здесь было именно «почти». Что-то изменилось в взгляде стальных глаз Императора Дарнаса. Страны, которая имела все шансы одержать победу в этой, без всяких сомнений, великой, по своему размаху, войне.

По правую руку от Императора восседал генерал Декой Шувер, глава Тайной Канцелярии. Он тоже изменился. Но, казалось, что в лучшую сторону. Во всяком случае эти изменения пошли ему на пользу.

По левую руку от Моргана восседал, как и положено, Теций — его старший сын и наследник. Теперь уже — единственный наследник. Когда их взгляды с Хаджаром встретились, то Теций, на какое-то мгновение, едва не поддался желанию отвернуться, но, все же, устоял и выглядел едва ли не так же монументально, как и его прославленный отец.

После этого, по часовой стрелке, сидели еще двое адептов, которых Хаджар смог узнать. Генерал Балигор Стойкий — глава стражи, воин, познавший истинное королевство молота. Один из самых молодых Великих Героев Дарнаса. Поодаль от него — старик Касий, опирающийся на свою трость- посох. Обладатель истинного королевства осеннего листа и баронства магии.

Затем еще два человека. Один, высокий, сухой как жердь, с изрезанным шрамами, жутким лицом. У его пояса покоился свитый в круг хлыст. А аура, которая от него веяла, ничем не уступала Балигору или Касию.

После него — знакомая аура, но не фигура. В плаще-шубе из шкуры северного горного хищного кота, с луком, приставленным к столу, очередной великий герой.

Это уже четверо.

Слухи ходили разные. Одни думали, что у Дарнаса семеро Великих Героев, другие, что их пятеро, кто-то — восемь, последние — что тринадцать.

Все они оказались далеки от истины.

Не считая Моргана, находящегося на уровне силы, который и не снился тому же Танигеду, то за столом оказалось одиннадцать. Одиннадцать чел… нет, существ. Они, как и сам Хаджар, уже больше не могли полноценно ассоциировать себя с миром смертных. Только не после того, как осознали, что по одному желанию способны уничтожать, не оставляя и следа, миллионы людей.