– Ты искала меня?

Она кивнула и сделала глубокий вдох, пытаясь собраться с силами.

– Прости меня за это. Меня зовут Ава. Мы с подругой сбежали из организации примерно две недели назад. До нас дошли сплетни, что ты можешь быть в Лас-Вегасе, и мы слышали, что ты помогаешь тем, кто сбежал из организации, так что мы приехали сюда, чтобы найти тебя. Нам пришлось спрятаться, как только мы приехали в город. Орден…

Я кивнул.

– Ты сказала, что ты с подругой. Она еще жива?

Ава кивнула.

– Да, она здесь. Сейчас, – она прошла несколько шагов и заглянула за стену. – Все в порядке, – крикнула она в темноту. – Можешь выходить. Они не из «Когтя», – с ее губ сорвался короткий смешок, как будто она не верила собственным словам. – Это сам Кобальт, представляешь, как нам повезло.

– Кобальт?

Из-за угла выглянул второй детеныш. Девочка застенчиво вышла к нам. Она была ниже Авы на полметра и на вид даже младше Эмбер. У нее была бледная, почти фарфоровая кожа. На ее плечи и спину падала копна черных, как смоль, волос. В огромных глазах читалась смесь любопытства и страха.

– Это Фейт, – представила девочку Ава. Фейт моргнула и подошла к ней. Ава обняла ее и продолжила говорить со мной. – Она обнаружила, что «Коготь» собирался отправить ее в «инкубатор», потому что она не подходила для зачисления в отряд «Хамелеонов». Это случилось прямо перед тем, как она завершила ассимиляцию.

Я сжал зубы, чтобы не показывать, насколько меня разозлили ее слова. «Инкубатором» в «Когте» называли место, куда отправляли девочек-драконов. Там из них делали куриц-наседок, и они до конца своих дней откладывали яйца. Конечно же, в «Когте» девочек старались отправлять в инкубатор в юном возрасте, потому что этот процесс, как и все остальное в жизни дракона, занимал много времени. После того как самку оплодотворяли, почти два года уходило на то, чтобы отложить яйцо, и еще год нужен был, чтобы из него вылупился детеныш. Когда я еще был в «Когте», по организации ходили слухи, что количество яиц, из которых вылупляются детеныши, ничтожно мало. Проклевывалось лишь одно из трех яиц, и никто не мог понять, в чем причина. Так же никто не знал, что потом делают с «пустыми» яйцами. Я не был в курсе всей истории, как и не знал, куда исчезали яйца, но одной из моих целей было найти инкубатор, освободить всех девочек-драконов и сровнять это место с землей.

«Позже, – сказал я себе, когда от ярости в моих легких появился дым. – Когда-нибудь ты сможешь спасти их всех. Но не сегодня. Не отвлекайся».

– Как вы обо мне узнали? – спросил я.

– О тебе знают все, кто состоит в организации, – сказала Ава. – Руководство пытается это скрыть, но все слышали о драконе-отступнике, который помогает тем, кто хочет покинуть организацию. Нужно просто его найти – или надеяться, что он найдет тебя, – прежде чем это сделают гадюки.

Эмбер моргнула.

– Ой, вы только посмотрите, – ухмыльнулась она. – Ты известен. Или, точнее, печально известен. Робин Гуд в реальном мире.

Я подавил желание приложить руку к лицу. Моя маленькая дерзкая Искорка считает, что это отличная новость, но мне бы очень не хотелось, чтобы «Коготь» уделял мне столько внимания. Если обо мне говорят, значит, обо мне думают. Это плохо. Я всегда старался не отсвечивать, особенно после того, как вытаскивал из организации очередного детеныша. Мы продержались так долго, потому что я всегда умел вовремя скрыться из виду, бесследно исчезнуть в пустоте. Я ненавидел организацию и хотел бы увидеть ее падение, но понимал, что моя крошечная, плохо организованная сеть не выдержит открытого противостояния с такой мощной машиной, как «Коготь». Сейчас я в лучшем случае был раздражающим фактором. И мне бы не хотелось, чтобы организация бросала против меня и моей сети все свои силы. Если это произойдет, нам не выжить.

Глаза Фейт бегали по моим спутникам.

– Кто они? – прошептала она.

– Я Эмбер, – она сделала шаг вперед, прежде чем я успел что-то ей сказать. – Я тоже ушла из организации. Вы можете доверять Райли… Кобальту. Он знает, что делает. Он спрячет вас от них.