Вся какая-то взбудораженная и возмущенная самоуправством Замфира, я развернула записку, безмерно радуясь, что успела научиться читать. «Не тревожься, — значилось в ней, — я просто хотел удостовериться, что с тобой всё в порядке. А так же сказать, что буду рядом, что бы ты не решила. Если понадобится помощь или ты захочешь что-то мне передать, воспользуйся услугами своих кобольдов. Кстати, их ты, похоже, тоже очаровала.»

Заканчивалось послание лаконичной заглавной «Л» и оттиском, похожим на печать, в виде расправившей крылья хищной птицы. Я погладила изображение кончиками пальцев. Похоже, в наших с Лаэрном отношениях действительно произошел важный сдвиг. Пропала его отчужденность, вернулась потребность опекать и привычка подшучивать. Но самое главное, теперь он явно старался держать меня в курсе происходящего, а не кутать в ватный кокон удушливой безопасности и сажать под замок в клетку со всеми удобствами.

— Ты молодец, Вим, — похвалила я кобольда, испытывая настоящую ломку от невозможности сказать простое человеческое «спасибо». Вряд ли я когда-нибудь до конца к этому привыкну.

— Передай Аркануму, что у нас тут намечаются напряженные переговоры. Что я справлюсь и обязательно добьюсь отмены запрета.

— Передам слово в слово, Госпожа, — заверил маленький феец, осчастливленный похвалой и, как всегда не прощаясь, исчез.

Поспешно раздевшись, я погрузилась в теплую воду своего персонального, пусть и совсем небольшого, но бассейна. Одним из бонусов здешнего пребывания было вот такое бытовое волшебство — «ванна», постоянно наполненная чистой водой идеальной температуры.

Наскоро помывшись, метнулась в гардеробную и растерянно застыла, не зная, что выбрать. За время моего недолгого отсутствия коллекция нарядов значительно подросла. Жаль только не могла похвастаться разнообразием. Всё сплошь шелка да шифоны в обилии вышивки и блеска. Казалось, что ко мне на вешалки перекочевали музейные экспонаты. Я даже на несколько драгоценных минут зависла, любуясь сим великолепием, но так и не решаясь на чем-либо остановиться. К тому же, все эти декольте, вырезы и разрезы, учитывая предстоящее испытание, не самый лучший выбор.

Вдруг взгляд зацепился за что-то прямоугольное и черное. Так это же мой чемодан! Не теряя больше ни секунды, кинулась к нему как к старому доброму другу. Пара движений «молнией» и вопрос закрыт.

Плетеные босоножки на танкетке, ультрамодные вареные джинсы с дырками на коленях и белый топ с кружевным воланом, открывающим одно плечо. Привычная и удобная одежда, и, что самое главное, не вызывающая. Убрав влажные волосы в привычный хвост, я смотрела на себя в зеркало, полностью собой довольная. Даже настроение поднялось.

Поэтому на закрытую территорию короля я входила в боевом настрое, запретив себе мямлить и бояться. К тому же, мне было очень любопытно, как Замфир обустроил своё логово, за визит в которое без приглашения всякого ожидала смерть.

Первое впечатление оказалось мрачным. Темные, в серебряных прожилках стены. Высокие, черные, мерцающие влажным блеском потолки. Тревожный лиловый свет в массивных кованых бра повсюду. Что самое удивительное, ни в одной комнате, которую я миновала, пока искала короля, не было люстр. Зато в каждой имелся огромный разожженный камин, словно мягкий живой свет огня нравился Замфиру намного больше, чем яркое освещение зачарованных сфер. Единственным светлым пятном на всем пути моего следования оказались тяжелые атласные портьеры красивого перламутрового цвета. Они обрамляли высокие арочные окна, за которыми расстилался уже привычный пейзаж пустынно-каменистой равнины. Мебели же здесь было на удивление не много. Зато всегда одно громоздкое кресло и какой-нибудь низкий столик с графином стояли вблизи неизменного камина. Почти никаких картин и полное отсутсвие зеркал. Здесь не было даже ковров, и от всего в совокупности веяло ощущением старой темницы, которую попытались переоборудовать во что-то пригодное для жизни.

Понимая, что рано или поздно доберусь до спальни, я остановилась в третьей по счету проходной комнате.

— Замфир, — позвала довольно громко, — я здесь.

И, подумав, присела в стоящее возле ревущего огня кресло. Здесь и в самом деле было как-то чересчур прохладно. Хотя в остальном дворце я проблем с отоплением не замечала. Может дело в том, что холод царит не столько в этих странных темных помещениях, сколько в сердце самого правителя?

Едва данная мысль посетила моё сознание, как всё встало на свои места. Стылый ветер давнего безграничного одиночества невидимым призраком витал в мрачных покоях короля.

— Ты опоздала, — прозвучал голос от окна, где еще секунду назад никого не было.

Король стоял, глядя куда-то за горизонт, заложив за спину руки. На фоне светового прямоугольного пятна его высокая широкоплечая фигура выглядела ещё более внушительной. Только сейчас, глядя на него, я сообразила, что за исключением парадного черного камзола на Замфире та же одежда, в которую он был одет вчера на приеме. Камзол же он, по всей видимости, просто снял, оставшись в узких темных брюках и лаконичной, цвета темной меди рубашке.

— Я очень торопилась, — попыталась сгладить момент.

Замфир развернулся, окинув меня внимательным, не упускающим ни единой детали взглядом. Ни кончиков покрытых кукольно-розовым лаком ногтей на ногах, которые виднелись в округлом вырезе на босоножках, ни высокого хвоста на макушке.

— В чем дело? — не скрыл король недовольства. — Я же велел заполнить твой гардероб самыми лучшими нарядами. Почему на тебе старые драные штаны?