– Свечку подержать собрался? Ты это, отойди от двери, мы сами столкуемся. Иди, бабу приласкай, а то она сама не своя…

Кирилл толкнул дверь, плотно затворив ее за собой.

Комната пропахла испражнениями – казалось, запах въелся в стены. На него глянули два ненавидящих глаза и задыхающийся голос с мольбой и ужасом произнес:

– Пожалуйста, пожалуйста, не надо!

– Свет, я не собираюсь ничего делать. Я пришел помочь. Прости, другого способа достать тебя не было. Мне кот рассказал о твоей поганой жизни, а я, знаешь ли, по жизни гуманист.

Он включил свет, приветливо улыбнувшись.

– Вот, выпей, это снимет боль, а завтра мы отсюда уезжаем.

Лицо исказила боль.

– Зачем вы врете? Вам меня на органы продали? – по лицу в кровоподтеках и шрамах побежали слезы. – Они давно хотят, только у меня органы гнилые! – с бессильным вызовом предупредила она.

Кирилл на мгновение содрогнулся, не сразу освободившись от оцепенения.

– Нет, – тихо произнес он, присаживаясь рядом. – Завтра мы уезжаем в больницу к моей матери. Она хирург. Очень хороший хирург. И она сможет поправить твой позвоночник, чтобы ты снова могла ходить. Твои родители ничего об этом не знают и не узнают. Ты же умеешь считывать информацию с человека, попробуй! Я тоже умею, я очень долго этому учился. Если мы не будем помогать друг другу, мир нас раздавит.

Кирилл посадил ее, поправив одеяло. Светка оказалась легонькой, и такой худой, что казалось он щупает скелет. Пальцы его уперлись в кость. Тем лучше, вынести ее не составит труда. Один глаз ее распух и затек, но во втором вдруг появилась какая-то холодная решимость. Подбитые зубы скрипнули с ненавистью.

– Я знаю, ты хочешь есть, но потерпи до утра. Будет подозрительно, если я, сытый, вдруг уразумею голодную, – он улыбнулся, доставая из кармана шоколадку и пластиковую бутылку воды. – Это тебе поможет. И пожалуйста, выпей лекарство, нам далеко ехать.

– Я не поеду! Я никуда не поеду! – почти выкрикнула она. Кирилл едва успел зарыть ей рот рукой.

– Поедешь. Мы поедем в Черемушки, – горячо прошептал он. – Это не так далеко, но не близко. Четыре часа на машине. Она будет ждать нас утром, возле дома. Я попросил тетю помочь, но она пока ничего о тебе не знает, так что главная проблема у нас еще впереди. Там горы кругом, там река, недалеко база отдыха, и пещера, в которой есть дверь в другой мир. Там считают, что ты должна жить с ними. Я тоже теперь там живу.

– Зачем тебе помогать мне?

– Если мой друг теперь твой друг, разве я могу ему отказать, когда он меня попросил?

– Я не смогу заплатить за операцию.

– И не надо. Не все можно измерить деньгами. Например, материнскую любовь. Если я попрошу маму, она мне не откажет. Я уверен. Она очень добрый и отзывчивый человек. Я знаю, у них там есть плановые операции. Сама подумай, хуже уже быть не может. Чего тебе бояться?

Лицо Светланы снова исказила боль.