– На лопатки? – у него вздрагивает уголок губ. – Мне нравится ход твоих мыслей.

– Не опошляй! – бью я кулаком по столу и кривлюсь от боли.

– Хорошо, – веером опускаются его ресницы. – Ты замёрзла. Давай просто посидим.

От неожиданности я не знаю, что сказать. Моргаю часто. Вид, наверное, у меня дурацкий. И пока я соображаю, он заключает меня в объятья.

– Холодная, – ведёт носом по моим волосам. – Я согрею тебя.

Не знаю, что со мной творится. Внутри – воронка, сердце частит. Огненный шар катится от горла, перетекает в грудь и оседает внизу живота.

– Так не разговаривают, – слышу я свой слабый голос. – И проблемы так не решаются, Нейман.

– Знаю, – вздыхает он почти по-человечески. – Но мы запутаемся ещё больше, если будем спорить. Поэтому я просто согрею тебя. Помолчим.

Он забирает мои безвольные руки, сжимает пальцы. А затем подносит их к губам. Это не поцелуй. Он… действительно греет. Невыносимо горячий, будто у него температура. И, кажется, я ему слегка завидую.

– Ты запер меня, как в клетке, – продолжаю я выплёскивать собственное бессилие.

– Нет, – ведёт он губами по моей ладони и запястью. – Это была необходимость.

Он молчит, а я жду.

– У меня… неприятности. Но я всё решу, Ника. Нужно немного подождать. А пока мне было бы спокойнее, если бы ты не выходила из дома. Это ненадолго. Ещё два-три дня. Я бы сказал тебе об этом, но ты не хотела разговаривать.

«Это ты не захотел объясняться», – рвётся наружу, но я молчу. Хрупкий мир всё же лучше войны. Я устала. А в его объятиях и правда тепло. Но это не значит, что я сдалась или размякла. Пусть это будет пауза.

– Я пойду, поздно уже, – говорю глухо ему в плечо и не шевелюсь. – Одеяло тоже хорошо согревает.

Слишком хрупко всё между нами. Одно неверное движение – и разобьётся. Это понимаю я. Это понимает он.

Нейман продолжает держать меня в объятиях, но я чувствую: отпускает. Я могу уйти, если захочу. А я… наверное, не хочу, но надо. Иначе он победил, а я проиграла. Трудный шаг, который я должна сделать сама. И я его делаю. Он отступает.

– Завтра я отвезу тебя за город, если захочешь, – говорит он мне в спину.

– Я захочу. Спасибо, – отвечаю и ухожу. Нейман за мной не идёт, остаётся.

И не понять, что я чувствую: огорчение или радость, разочарование или маленький триумф. Мне кажется: я была чуть-чуть сильнее. По крайней мере, думать так приятно.