Мишель рассказала о случившемся.

– Но это ведь был не Патрик, да? – уточнила Дениса.

– Нет-нет, – рассмеялась она. Ну что за вопрос? Разве она только что не сказала, что в нее въехала маленькая старая колымага красного цвета? Патрик ни за что не опустился бы до такого корыта. – Патрик ездит на «Альфа Ромео». Этот автомобиль побольше, к тому же черного цвета.

– Водители совсем сбрендили, – прокомментировала Ясмин.

Наконец Мишель сказала то, что никак не могла скрыть от них.

– И все же, кажется, мне знакома женщина, сидевшая за рулем.

Подруги притихли, словно помимо подробного объяснения ожидали услышать точное описание нарушительницы.

– А ты сказала об этом полицейскому? – первой опомнилась Дениса.

– Нет. – Мишель сбросила ногой одеяло, совсем не пропускавшее воздух, затем кивнула в направлении ширмы, за которой лежала ее соседка по палате, – уж ей-то точно не пристало знать подробности. – Я чуть не проговорилась этому парню из полиции, – шепнула она, – но потом решила сперва спросить у вас, как, вы считаете, мне следует поступить. – С этими словами Мишель поднесла указательный палец к губам, дав понять, что не желает огласки.

– Что ты имеешь в виду? – шепотом переспросила Дениса.

– По-моему, за рулем находилась Анне-Лине Свенсен.

Девушки отреагировали на это заявление именно так, как она и предполагала, – их лица выразили шок вперемешку с недоверием и недопониманием.

– Господи Иисусе, как же так! Ты уверена? – воскликнула Дениса.

Мишель пожала плечами.

– Почти. По крайней мере, дама была очень похожа на нее. И в похожем свитере.

Дениса и Ясмин переглянулись. Неужели они ей не верят?

– Как думаете, мне стоит рассказать об этом? – продолжала Мишель.

Некоторое время они сидели, глядя в пустоту. Все трое ненавидели Анне-Лине Свенсен. Все трое являлись клиентками центра социальной помощи, которым эта тварь отравляла жизнь в течение уже многих лет.

Ну да, Мишель думала о том же, о чем и две ее подруги, она была уверена в этом. Разве кто-то поверит ей, если за рулем действительно сидела Анне-Лине Свенсен? Зачем сотруднице центра, которой к тому же посчастливилось выиграть большую сумму денег, совершать такой странный поступок? Мишель прекрасно понимала, в чем ее проблема.

«И к тому же я совершила социальное мошенничество», – размышляла она. Да-да. Делиться своими догадками было чрезвычайно рискованно, ложные обвинения могли слишком дорого обойтись ей. Ну да, она знала это по телефильмам.