Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга, потом Адель наклонилась и стерла слезу, которая пробежала у Майлса по щеке.

— Эмили бы одобрила, — сказала она. — Она ни за что бы не захотела, чтобы Майкл чувствовал себя не таким, как Ральф и Диана. И я думаю, Майкл бы тоже одобрил, если бы ты рассказал ему правду.

Она ждала, пока Майлс и Хонор смотрели друг на друга.

— Я думаю, и Роуз бы тоже на это согласилась, — произнесла Хонор после минутного раздумья. — Я видела, в каких она была расстроенных чувствах в тот вечер, когда все выплыло наружу. Она бы не захотела, чтобы кто-то продолжал страдать за ошибки, которые она совершила, или чтобы Майкл стал меньше любить мать.

Майлс вздохнул.

— Вы просто подталкиваете меня пойти по самому легкому пути, как поступают трусы, — сказал он.

Адель присела перед ним на корточки и, взяв его руку, поднесла ее к своей щеке.

— Разве можно назвать трусом человека, который прощает неверность жены и продолжает заботиться о ее сыне и любить его? Пусть Майкл остается в блаженном неведении. Пожалуйста!

— А что, если это выплывет потом? — спросил он, и у него снова загорелись глаза.

— А кто может ему рассказать? — сказала Адель с улыбкой. — Знаем только мы трое и еще моя подруга Джоан, но она скоро уезжает в Америку, и вообще она не из таких, кто любит болтать. Остаемся мы трое, а мы лучше всех на свете умеем хранить наши тайны.

Он слегка фыркнул и поправил Адель волосы.

— Идите наслаждайтесь вашим пикником. И к тому времени, как вы вернетесь, сделай так, чтобы я увидел это кольцо снова у тебя на пальце.

— И возьми с собой бутылку бузинного вина, — сказала Хонор с широкой улыбкой и светящимися глазами. — Фрэнк всегда называл его моим эликсиром любви.

Через десять минут Майлс и Хонор наблюдали, как Адель мчится, как газель, к замку с корзиной в руках и одеялом под мышкой. Ее волосы развевались за нею как флаг, и даже с такого расстояния они ощущали ее радость.

— Ах, снова это чувство, — мягко сказала Хонор.

— Может быть, нам уже не приходится рассчитывать на безумную любовь в будущем, — сказал Майлс прерывающимся голосом. — Но у нас будет достаточно волнений со свадьбой и, может быть, с внуками.

— Я буду прабабушкой, — задумчиво произнесла Хонор. — Х-м-м-м. Я не уверена, что мне это нравится!

Майлс рассмеялся.

— Что я такого смешного сказала? — спросила она возмущенно.

— Ты всегда была выдающейся бабушкой, — сказал он. — Я уверен, Адель именно так бы и сказала.