Тёплый свет преображает сад: подсветка снизу будто изменяет форму деревьев и кустов, чётче обозначает стыки плит на дорожках.

В который раз я очищаю Осдара от сладкого заклинанием. Он же с усталым сожалением оглядывает «поле боя». Глаза у малыша слипаются, он невольно зевает. Элор подступает с явным намерением подхватить его на руки, но я успеваю раньше, прижимаю к себе Осдара и бросаю на Элора раздражённый взгляд. Он задирает бровь, изображая удивление, а у самого весело дёргаются уголки губ.

И вовсе это не смешно!

А Осдар тёплый и расслабленный, только руки крепко обнимают меня за шею. Он склоняет голову мне на плечо и тихо, с надеждой спрашивает:

— Можно остаться?

Холод разливается внутри. Мои объятия усиливаются, а ручки Осдара крепче сжимаются вокруг шеи. В его маленьком теле появляется напряжение, выдающее ожидание ответа и эмоции не хуже интонации слов.

Грозно смотрю на Элора: ну зачем он привёл Осдара сюда? Здесь опасно, а моя цель — Неспящие. Я не могу сейчас заниматься воспитанием драконёнка! А если Неспящие обратят на меня внимание? А если меня убьют, каково будет Осдару?

Всё это высказать бы Элору, и я могу сделать это через метку, но на моих руках Осдар, и он ждёт ответа.

Прежде я всегда отговаривалась опасностью.

Сейчас я повторяю это опять:

— Осдар… у нас сильные враги. А это королевство захваченное, оно нам враждебно…

— Давайте сбежим, оставим кор-ролевство, — предлагает Осдар жалобно.

И Элор поддерживает:

— Я предлагаю то же самое!

Вот ведь! Снова опаляю его гневным взглядом. Потому что Осдар оглядывается на Элора, а потом смотрит на меня с величайшей надеждой. Прямо в глаза. Как почти каждый раз, когда я уходила. Поэтому я любила и ненавидела наши встречи одновременно: тяжело говорить нет, когда на тебя смотрят так. Тяжело объяснить некоторые вещи малышу.

— Элор-р сказал, ты тепер-рь тоже с огнём, как и я.

Как же он смотрит!

И снова моё сердце болезненно сжимается, дыхания не хватает. Выдавив ласковую улыбку, я стараюсь дышать, стараюсь усмирить взбунтовавшиеся чувства.

— Мы нашли тебе новый дом, — почти шепчу я. — Там тебе будет хорошо. Весело. Мы с Элором будем тебя навещать.

Серые глаза Осдара наполняются слезами, носик краснеет. Я прижимаю его к себе. Не столько из желания обнять, сколько как повод не смотреть в эти глаза. И свои глаза я зажмуриваю, чтобы не видеть Элора: ну зачем, зачем он настоял на своём? И зачем я поддалась, как вообще могла подумать, что Осдар не попытается уговорить меня оставить его при себе? Надо было навестить его после того, как он обживётся на новом месте, в семье огненных драконов.