— Я останусь, — выходя вперёд, Ранжер протягивает руки к Эйррану. — Помогу присмотреть.
С какой неохотой Элор — да и я — позволяет забрать маленького рыжика. А Ринарр рад оказаться в руках Шадари, сразу хватается за рога. Эйррану тоже сразу жутко нужны рога, он тянется к ним, постукивает кулачком по плечу Ранжера.
— А я могу вернуться сюда сразу после вписывания коллекции в реестр, — предлагает наблюдающий за сближением носителей Видар.
— Да и я тоже, — предлагает император Карит. — Родным ведь главное на записи присутствовать. Так что детишки под надёжным присмотром, с ними ничего не успеет случиться.
О да, запись. Мы с Элором обмениваемся вспышками эмоций.
Неохотно отступаем от сыновей к поджидающим нас родственникам. Золотое телепортационное пламя охватывает меня и Элора, Арендара, Карита, Линарэна. Я продолжаю следить за последним, так что прыгающего с него паука замечаю. Ухватываю телекинезом и оттягиваю в канал телепортационного заклинания, прямо Линарэну в руки.
Рывок — и вот мы уже в каменном зале. Огромные метрового диаметра сферы парят под высоким потолком, озаряя чёрные телепортационные плиты, всеми цветами радуги отражаясь на перламутровой дорожке. Их свет преломляется в драгоценных камнях, которыми над раскрытыми дверями выложена надпись:
Всем семейством мы переходим на перламутровую дорожку. Элор, Карит, Арендар, Видар и Линарэн клином выстраиваются за моей спиной, и я ощущаю их силу. Огромную концентрацию магии, от которой хочется распахнуть крылья и лететь.
Но я просто иду. Вздёрнув подбородок, миную арку прохода, шагаю по наполненному шелестом голосов коридору, по которому без стеснения может пройти дракон в истинной форме.
Исполинский зал в конце коридора наполнен драконами в человеческой форме и чешуйчатых нарядах под цвет своих шкур. Всё внимание сосредоточено на мне, шепотки усиливаются. Но я не смотрю на лица, только на центр зала. Там, на шестиступенчатом постаменте, возвышается золотая подставка в виде драконьей лапы. На ней — реестр сокровищ: большая книга в драгоценном окладе. И волшебное перо, создающее очень правдивые записи. Из коридора детали трудно рассмотреть, я просто о них знаю. И ощущаю азарт Элора — бурный, пьянящий.
Но шагаю степенно. Коридор сужает поле зрения, стоящие вдоль боковых стен драконы вынуждены сместиться к стене напротив входа, в ячейках которой хранятся тома реестра, чтобы рассмотреть меня на подходе. Подставка книги поблескивает, отсветы на ножке искажаются.
Кожей ощущаю взгляды, нетерпение, любопытство, сомнения. Коктейль эмоций, подсказывающий, что не все ещё верят, что Бешеный пёс — драконесса. И все-все толпятся прямо напротив меня.
Это хорошо, очень хорошо.
Шум голосов не стихает ни на мгновение, даже когда я выхожу в зал. Теперь уж точно всё внимание приковано ко мне. В основании постамента вспыхивает маленький блик. Элор доволен. Драконы расходятся в стороны, чтобы снова выстроиться вдоль стен. Смотрят. Моё декольте не оставляет ни малейших сомнений в женском поле. Элор чуть не подпрыгивает от восторга — и хочется оглянуться, посмотреть, удаётся ли ему сохранять невозмутимо-торжественный вид.
Не глядя на гостей, только на книгу реестра, я иду вперёд. Элор и остальные отстают.
Хранитель реестра — проживающий здесь старик — выступает из толпы гостей и, опираясь на каменный посох, идёт мне навстречу с другой стороны постамента.
Как и положено по протоколу, по ступеням постамента мы с хранителем поднимаемся синхронно.
Останавливаюсь наверху, выставив ногу вперёд и упирая носик туфли в основание постамента. Подол едва уловимо дёргается.
Сдерживая ухмылку, с холодно-возвышенным видом отщёлкиваю замок на окладе, опускаю ладонь на сверкающие драгоценные камни и открываю реестр.