— Кто убил мою семью? Что ты об этом знаешь? Кто убил? Кто? Что тебе известно?

И ломлюсь в память вампира.

Просто идеальное взаимодействие.

Блоки слишком мощные или у вампира пониженная чувствительность к боли, но проломиться в память с наскока не получается. Даже когда пальцы отваливаются бесполезными угольками, связи в мозгу не разрушаются. А боль действительно почти невыносима — я хоть и закрываюсь от его ощущений, но часть прорывается сквозь выставленные мной щиты, эта близость смерти и боль вызывают у меня зуд в чешуе.

— Кто убил мою семью? Кто убил Сиринов?! Как? Как вы вошли в замок? Кто вас пустил?!

Вопрос внезапно накрывает меня слегка померкшим от времени, но достаточно чётким образом…

Ночь обещает быть суетной. Свет горит только в нескольких окнах замка Сиринов. Совсем не хочется к ним лезть, но приказ есть приказ. Сладковато пахнет цветами. Ворота окружающей замок стены белеют в темноте, подходящие к ним фигуры в накидках вырисовываются на светлом фоне размазанными тенями.

Через бескрайние поля доносятся отголоски визгливой музыки простолюдинов, напоминая об относительной близости города, так что действовать придётся быстро и не слишком шумно.

Возглавляет команду женщина в полумаске. Эта соблазнительная дамочка должна обеспечить беспрепятственный проход сквозь защитные чары. Надеюсь, у неё получится.

Она стоит у ворот и даже не пытается стучать, но дверца всё равно открывается.

На пороге стоит сам Эштран Сирин в мягкой домашней одежде. Спокойный, словно глыба льда, он высокомерно тянет подбородок вверх.

Я невольно сжимаю амулет на груди: мало ли на что этот дракон способен. До сих пор не верю, что он действительно пропустит нас внутрь, обычно это делали служащие дома, но служащих этого дома не подкупить и не подчинить ментально. Поэтому всё происходящее кажется скорее хитроумной ловушкой.

Но Эштран Сирин лишь чуть склоняет голову:

— Я ждал вас, леди. Моя семья сейчас в столовой, а мы можем спокойно поговорить в кабинете.

И он, бросив на нас лишь короткий презрительный взгляд, открывает створку ворот. Дракона загораживают спины моих спутников. Они заходят внутрь, и защитные чары их пропускают. Но это всё ещё может быть ловушкой, и внутри у меня всё напряжено от ожидания удара. На территорию Сиринов захожу последним. Оглядываюсь по сторонам, но не вижу ни малейших признаков ловушки. Значит, будет очередная резня. Лучше бы пошёл перекинуться в карты…

Ощущение почти скуки срывает с меня вместе с видением, я отшатываюсь. Не могу вдохнуть. Смотрю в алые вампирские глаза, окружённые вспухшими венами. И в этих глазах ужас осознания того, что я увидела.

Вампир пытается шевелить губами, натянутыми на окровавленные крошки зубов и металлический штырь.

— Ты! — хрипло выдыхаю я, ничего вокруг не видя, кроме этого ненавистного вампира. — Ты был там! Ты!..

Я бросаюсь на него, забыв обо всех договорённостях, логике: я убью его собственными руками! Разорву! Сначала выбью всё из сознания, а потом… он будет жалеть о содеянном до конца своих дней!

Мои руки в крови. Когти в крови, её отвратительный запах заглушает обоняние. Реальность смешивается с воспоминаниями. Моими. Чужими. Вот мои руки в крови вампиров. Вот воспоминания о моём разорённом замке. А вот воспоминания о том, как этот замок разоряли. Как уничтожали всех, кто был мне так дорог.