— Что ты вчера делал? — спросил Перони. — Мы легко можем это проверить, я просто хочу услышать это от тебя самого.

Уччелло сплюнул на пол, поднял швабру и стал бесцельно помахивать ею, не глядя никому в глаза.

— Вернулся домой, обнаружил, что местный акула-ростовщик трахает мою жену, и застрелил его.

Перони скривился.

— Скверно…

— Ага. И совсем хреново стало, когда явились ваши и обнаружили, что я к тому же еще и местный наркодилер. Так что не надо меня слишком жалеть. Джорджио… он другой. Ему в тюряге не место. Я туда рано или поздно все равно загремел бы. Но сейчас освободился и торчу здесь. Пусть мне всю оставшуюся жизнь придется смывать тут кровь и дерьмо. Еще вопросы будут? Нам тут скоро подадут новую партию на убой…

— Вас тут только двое? И Кальви?

— По нынешним временам это скромный бизнес. Когда доходит до разделки, тут еще двое работают, в другую смену. Но сперва…

Продолжать Уччелло не стал, да в этом и не было нужды. Тереза бросила заинтересованный взгляд на весь цех.

— Как вы их убиваете?

— Точно так, как убивают всех крупных животных. — Рабочий приложил палец ко лбу. — Кувалдой по лбу. Бенц!

Лупо неуверенно посмотрела на него:

— И что от этого получается?

— Дыра в черепе и удар по мозгам.

— И животное умирает?

— Нет. Так просто оглушают. А потом мне надо его прирезать, Вену вскрываю на шее. Пять минут, и все.

— Кувалда пробивает череп?

— Правильно.

Патанатом вновь оглядела цех с явным неудовольствием на лице.

— А потом вы работаете одними ножами? — продолжила она расспросы.