— Ладно, ладно, не гони, всё поняла. Короче: можешь отменить ренд?

— Прости, что? — я было решил, что она шутит, но нет, клановая совершенно серьёзна.

— Ренд. Снять. Отменить. Обнулить. Разорвать. Вернуть человека. Есть причины, по которым мы не можем ждать десять лет. Наши люди нужны нам прямо сейчас. Это возможно?

— Конечно. Выкупи их рендные контракты у текущих держателей, выплати все неустойки, штрафы, лицензионные пени и налог на смену арендатора. После этого можно подать заявку на деренд, прямо через интерфейс рендового приложения, там ничего сложного. Если по ренду нет никаких специальных обременений, её обычно удовлетворяют автоматически. Правда, при одном условии — тебе придётся в полном объёме возместить все расходы ренд-центра: стоимость железа, его установки, настройки, поддержки, обновлений и прочего. С учётом упущенной прибыли, разумеется. Прайс будет нескромный, всё железо посчитают по рознице, все манипуляции по максимуму, реально там вполовину меньше затрат, но монополист может себе позволить не стесняться. Разумеется, если заявку удовлетворят, то прошивки понерфятся.

— И что, — скептически спросила Костлявая, — кто-то такое хоть раз проделал?

— Ты удивишься, но да. Рассказывают, что иногда эксцентричные вершки так привязываются к какой-то конкретной мапе, что выкупают их контракты, дерендят и даже женятся, забирая счастливых девушек в свои башни, откуда они потом презрительно плюют на Средку с балкона.

— И что, это правда, а не завлекательная брехня для девчонок, рендующихся в бордели?

— Оглядись, Средка сильно заплёвана?

— Да не особо.

— Вот именно. Тем не менее, в основе этих ванильных баек есть несколько реальных историй. Не стоит думать, что вершки умные просто потому, что они вершки, а сумма выкупа для многих верхних не существенна. Правда, насколько я знаю, кончилось всё не так красиво, как рассказывают.

— Почему?

— Потому что нерф. Выкупивший мапу вершок на выходе получает не идеальную секс-партнёршу, а перепуганную семнадцатилетнюю девчонку, которая в первый раз его видит и ни черта не понимает. Девчонку, которая выросла в низах, то есть глупа, невежественна, почти неграмотна, сидит на дышке и категорически не вписывается в его вершковое окружение. При этом — сюрприз! — всего интимного опыта у неё только неловкий торопливый перепих с прыщавым сверстником в сортире интерната. Всё то, чем она ему так понравилась, было в недоступной больше мап-прошивке.

— Серьёзно? — удивилась Костлявая. — У них вообще ничего не остаётся? И вернуть нельзя?

— Ты вообще не в курсе, как это работает?

— Нет, откуда.

— Почти весь мап-процессинг идёт на стороне сервера. У встроенного в импл-сет микроконтроллера не так много памяти и не такая мощность процессора, чтобы обрабатывать в реальном времени все клиент-мапские взаимодействия, которых на самом деле кошмарно дофига.

— Да? Я думала они просто того… в ритм подмахивают. Не сложней, чем кухонный комбайн.

— Тогда почему основной доход Средки с борделей?

— Без понятия, — призналась Костлявая, — я же туда не хожу.

— Даже в те, что для женщин?