Я включила телевизор и посмотрела на Джексона, пока он убирал со стола. Как сексуальны были его руки — он закатал рукава, пока мыл и убирал посуду. Как выглядел его зад, в сшитых на заказ брюках. Как он сказал мне, что любит меня, хоть я и не хотела это слышать.

Я щелкала каналы, когда Джексон сел в кресло и открыл ноутбук. Хоть я и испытывала к нему эту любовь-ненависть, я была рада, что он насильно вернулся в мою жизнь. Я выключила телевизор и уставилась на то, как он печатал на ноутбуке, пока пыталась подобрать слова.

— Я собиралась сказать тебе о ребенке после поездки. И так же собиралась освободить тебя от родительских обязанностей и вырастить ребенка сама.

Джексон перестал печатать и посмотрел на меня.

— И почему это?

— Потому что в твоей жизни нет места для меня, не говоря уже о ребенке, мне не хотелось сильнее все усложнять.

Джексон впился в меня взглядом, потом закрыл ноутбук, подошел ко мне и сел рядом.

— В моей жизни всегда было место для тебя, Эмили. Я просто боялся тебя потерять, если между нами ничего не вышло бы. Поэтому мне показалось, что будет легче все закончить, пока все не зашло слишком далеко.

Он провел тыльной стороной ладони по моей щеке.

— В день аварии я решил, что больше так не могу. Не мог жить без тебя. Я чувствовал себя опустошенным и потерянным. Будто у меня больше не было причин вставать утром. Я собирался на следующий день прийти к тебе с извинениями и умолять тебя дать мне второй шанс.

Я сглотнула и глаза наполнились слезами.

— Я виновата в том, что потеряла нашего ребенка. Если бы я только осталась, не брала бы в аренду эту машину, не ехала бы по этому шоссе, наш малыш все еще был бы внутри меня. Мне придется жить с этим всю жизнь.

— Эмили, — прошептал Джексон и обнял меня. — Это не твоя вина, милая, я не позволю тебе винить себя. — Он поцеловал меня в голову и прижал к себе.