– У меня не сердечная, - не согласилась я, шмыгая носом и топая за ушлой бабулей.

   – Ну душевная, какая в сущности разница, всё равнo лекарство у меня одно, - она усадила меня за стол и кинулась к шкафчику со своими склянками. Вскоре на столе стояли две кружки, вазочка с маленькими конфетками и тарелочка с песочным печеньем. Я, периодически всхлипывая, наблюдала, как пана Любомира достала небольшую плоскую бутылочку, выдернула пробку,и налила тягучую тёмно-коричневую жидкость.

   – Пей, – пододвинула ко мне кружку. Налитое хорошо пахло травами. - Что нюхаешь? Не бойся, не отравлю. Сказала же животворительная настойка на травах. Лечит все сердечные и душевные травмы подряд, кроме дурости. Её, к сожалению,только усугубляет.

   – Да, нет, - всхлипнула, вытирая нос салфеткой, - я не боюсь.

   Взяла кружку и одним глотком выпила всё, что там было. Жидкость обожгла рот, попала в желудок и разбежалась теплом по телу, оставляя после себя приятный вкус трав.

   – Ну? - пана Любомира смотрела на меня. – Нормально? Сейчас еще чай горячий налью.

   Через минуту передо мңой стояла кружка горячего напитка. Старушка села напротив, сделала глоток из своей кружки,и закрыла блаженно глаза.

   – М-м-м… – промычала она, - вкуснотища… Так, рассказывай давай, чего ревёшь?

   Я шмыгнула носом и стала опять давиться слезами.

   – Так, - старушка пристально посмотрела на меня. - Мало успокоительного, надо повторить.

   И мы повторили, а потом ещё раз повторили. После этого слова полились из меня рекой. И про тётушку Катарину с её завещанием,и про кондитерскую, и про пану Магдалину,и про всех женихов, а особенно про пана Георга.

   – Вот старый стручок, - выругалась пана Любомира. - Смотри-ка, не иссох еще до конца, что-то там еще пробует шевелиться. Не плачь, детка, не стоит так переживать из-за всяких козлов и обо всех упущенных возможностях.

   – Это вы про что сейчас? - оторопела я, не поняв ход её рассуждений об упущениях.

   – Знаешь, со временем, начинаешь на вещи смотреть по–другому. Вот возьми меня, будь я на твоём месте, я бы устроила ему жаркую ночь с продолжением, чтобы запомнил надолго. Но, увы, меня никто не приглашает. Поняла ход моих мыслей? Поэтому давай веселиться, что сегодня ты пользовалась успехом, - предложила она.

   – Но мне-то не смешно, - возмутилась я, – меня чуть не изнасиловали.

   – Плохо, что не смешно, - покачала головой пана Любомира. - Оставила мужика с носом и не радуется. Надо это исправлять, давай примем еще лекарства.

   Вскоре мы с ней хихикали над паном Γеоргом, а я десятый раз рассказывала, как укусила его за язык и пнула.

   – Хорошо куснула? - переспрашивала у меня старушка.

   – Ага, - кивала я, - он ажно подпрыгивал, - и мы с ней дружно смеялись. За весельем не услышали, как хлопнула входная дверь, которую в свете происходящих событий забыли закрыть.

   – А что дверь открыта? – раздался голос Станки. - И что это вы тут делаете? - занеслась она на кухню, принося с собой запах морозной свежести. – Выпиваете, что ли?