ПРОЛОГ

– Толстомясая, посторонись! – раздался зычный мужской голос, я подпрыгнула, и в тот же миг почтовый дилижанс, запряжённый тройкой резвых рысаков, пронёсся мимо меня, обдавая жижей из подтаявшей лужи.

    – С наступающим, - заржал рыжий мальчишка и бросился улепётывать, как только понял по моему взгляду, на ком я сейчас сорву злость.

    – Козёл рогатый! – крикнула я вслед уносившемуся с грохотом дилижансу.

    – А неча рот разевать, – прошамкала проходившая мимо старуха, - это те не деревня. Понаехали тут, не пропихнёшься, - и, двинув меня локтем, потащила дальше своё тощее тело.

    – Здравствуй, столица, - горестно вздохнула я и пошла дальше, волоча за собой огромный кожаный чемодан на колёсиках, спасибо тёте, и стараясь прижиматься как можно ближе к стенам понатыканных друг к другу домов, чтобы опять не попасть под раздачу.

    Предновогодняя столица то ещё, скажу вам, развлечение для таких, как я, волей судьбы закинутых на её просторы. А ведь три дня назад я и подумать не могла, что буду идти по мощёным улицам Зориславска вся заляпанная грязью и думать, где же мне тут найти жениха.

ГЛАВА 1

Незадолго до моих злоключений.

    – Мирослава, - услышала я резкий голос тётушки Павлины, от неожиданности вздрогнула и просыпала только что просеянную муку, которую аккуратно пересыпала в короб. - Ты где?

    «Действительно, где я могу быть в двенадцать ночи?» – пожала плечами.

    – Я на кухне, – ответила милым голосом. Тётушку Павлину нельзя было расстраивать. Больное сердце требовало бережного к себе отношения. Хотя иногда мне казалось, что она переживёт нас всех вместе взятых.

    – Мирослава, - в кухню ввалились сто двадцать килограмм возмущённого веса, укутанного в ярко-бордовый шёлк и украшенного многочисленными оборочками, - ты видела, что придумал Гоцек?

    Кудряшки на её голове весело подпрыгнули и снова мирно улеглись на пухлые плечи. Γоцек держал кулинарию на соседней улице нашего небольшого городка, и мы всегда конкурирoвали друг с другом, стараясь придумать что-нибудь такое, что привлечёт избалованных вниманием пукловчан.

    – Представляешь, этот лысый тапок надумал смазывать булочки сверху клубничной глазурью, – обиженно заявила она, - и хвастал весь вечер, что их расхватали в два счёта. Мне об этом только что доложила соседка Магда, а она сама знаешь какой тонкий ценитель пукловчанских булочек.

    – Тётушка, - попыталась успoкоить её я, думая про себя, что лучше бы они oтправились на пару с Магдой пораньше спать, – это разве великое изобретение? Мы давно покрываем наши булочки разнообразной глазурью, у нас и начинки на самый изысканный вкус.

    – Ох, да всё я понимаю, девочка, - она достала веер и обмахнула раскрасневшееся лицо, - нo ты же знаешь, что у меня больное сердце и мне вредно волноваться, тем более по поводу тощих Гоцеков? - выщипанная бровь поползла наверх.

    Здесь надо бы рассказать, что в молодости наш сосед-кондитер обхаживал мою тётушку, ңо что-то у них там не сложилось, и теперь они терпеть не могли друг друга. Во всяком случае, заверяли об этом при первой же возможности.

    – Конечно, - улыбнулась я, стараясь успокоить её, а то стенания про болячки мягко перетекут в средства лечения оных, - а потому давайте-ка лучше мы выпьем чаю и съедим по только что испечённой булочке. Тем более, что я как раз только недавно вытащила экспериментальную партию и заправила нежнейшим творожным сыром и взбитыми сливками, хотела опробовать новый рецепт к Новому году.